Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Вопреки опасениям партийно-советских и карательных органов, реакция и поведение трудпоселенцев с началом военных действий в целом укладывались в рамки политической лояльности режиму. Полярные позиции (патриотический энтузиазм и пораженчество) занимало активное меньшинство трудпоселенцев. Поведенческая динамика имела место и в дальнейшем, но нормативно-режимное поведение, ожидаемое и поддерживаемое органами власти в районах поселения, было в годы войны доминировавшим.

Война ускорила процесс восстановления в правах и снятия со спецучета как самих призванных в армию, так и прямых членов их семей (жен, детей). Уже в первые военные месяцы на воинский учет стали брать ту категорию трудпоселенческой молодежи, которая ранее снималась с учета комендатур по достижении 16-летнего возраста, но оставалась жить и работать в трудпоселках, как правило, по семейным обстоятельствам. Затем, в тяжелый для страны период весны — осени 1942 г. сталинский режим, вынужденный пойти на экстраординарные меры (призыв в армию «спецконтингента»), постановлениями ГКО произвел мобилизацию в Красную армию, наряду с молодежью, трудпоселенцев более старших призывных возрастов, т. е. тех, кто до войны не имел права покидать район своего поселения. Тем самым оказался в значительной мере подорван основополагающий принцип существования крестьянской «трудссылки» — пожизненность пребывания на поселении «бывших кулаков».

Следующим шагом власти стало распространение принятых в то время льгот на служивших в армии трудпоселенцев и членов их семей. Последние не только снимались со спецучета комендатур и тем самым освобождались от обременительных 5-процентных отчислений от заработка на содержание аппарата поселений, но и получали причитавшиеся им общесоциальные льготы и гарантии. Затем правительственным постановлением от 24 августа 1944 г. были отменены 5-процентные отчисления и для оставшихся категорий труд-поселенцев — «бывших кулаков». В целом за годы войны значительно уменьшился контингент состоявших на учете комендатур «бывших кулаков», соответственно сокращался и штат работников комендатур. Фактически в практике в значительной части реализовался несостоявшийся перед войной проект реформирования «трудссылки» в направлении ее поэтапного расформирования.

Преддверие войны, а затем и ее реалии заставляли властные структуры с особой тщательностью оценивать мобилизационный потенциал всех групп и категорий населения страны, хотя и делать это дифференцированно. В данном контексте одной из такого рода групп выступала трудпоселенческая молодежь. Так, еще в середине 1930-х гг. не могло быть и речи о том, чтобы включать эту группу в категорию военнообязанных. Однако с принятием 22 октября 1938 г. правительственного постановления о снятии с учета трудпоселений молодых людей по достижении ими 16-летнего возраста становился актуальным вопрос о том, что последние становились частью «правового» населения и должны были быть причастными к несению воинской службы. В итоге 27 февраля 1940 г. появилось разъяснение НКО СССР периферийным органам следующего содержания: «Освобожденная из трудпоселков призывная молодежь подлежит приписке к призывным участкам и призыву в армию с зачислением в кадровые части по особому указанию НКО СССР»[538]

. В соответствии с этим уже с 1940 г. начался призыв данной группы. Это, в свою очередь, повлекло необходимость вносить дальнейшие коррективы в цепочку нормативно-режимных установлений, которыми руководствовалась «трудссылка». За несколько дней до начала войны, 17 июня 1941 г., начальник ГУЛАГ В. Г. Наседкин обозначил одну из коллизий и предложил изыскать способ ее разрешения: «Призванные в ряды Красной Армии дети трудпоселенцев из числа освобожденных из трудовых поселков в соответсвии с постановлением СНК СССР за № 1143–280с высылают своим родителям, находящимся в трудпоселках, справки о распространении на них льгот как семей красноармейцев. С мест поступают запросы[,] подлежат ли освобождению указанные семьи трудпоселенцев от уплаты 5 % отчислений с их заработной платы». Наседкин, отдавая себе отчет в том, что правовое решение окажется в пользу родителей — «бывших кулаков», предлагал не издавать для этого никаких нормативных документов, а разрешать эту коллизию каждый раз в «индивидуальном порядке» по ходатайству самих заявителей с рассмотрением через ОТСП на местах[539]. Зная работу бюрократической машины, нетрудно предположить, что такого рода переписка и согласования тянулись месяцами.