Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Показания одного из обвиняемых, проповедника Н. Н. Попова, могут расцениваться как кредо религиозных диссидентов конца 1930-х гг. Категорически отрицая свою принадлежность к террористической группе, он не скрывал своего неприятия сталинской власти: «Я не скрываю, что я противник проводимых репрессий советской властью, заключавшихся в том, что за последнее время много посадили людей, я бы сказал, невиновных, которые в данное время томятся в тюрьмах, а поэтому большинство баптистов […] ставили своей целью разъяснять народу существующую несправедливость в управлении государством коммунистами […] я и мои сообщники призывали рабочих и служащих вступить в общину баптистов и убеждали их, что они могут получить единственное спасение и душевное удовлетворение, находясь в общине»[353].

В конце сентября 1937 г. помощником начальника отделения ДТО ГУГБ ж.-д. станции Славгород сержантом госбезопасности Усковым было подготовлено обвинительное заключение, согласно которому 10 октября 1937 г. тройкой при УНКВД по Омской области шестеро баптистов были приговорены к расстрелу, один — к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.

Таким образом, в 1937 г. было репрессировано все руководство и актив общины, 20 чел. (69 %) расстреляны, 9 (31 %) приговорены к лагерям. 15 чел. были арестованы в июле 1937 г., т. е. в ходе подготовки массовой операции, что означает наличие на них у органов НКВД компрометирующих материалов. Помимо членства в баптистской общине, вхождение в «группу риска» было обусловлено для них принадлежностью к дискриминируемым группам населения. Так, из 14 чел., проходивших по делу «Петрова — Аносова», шестеро скрылись от «раскулачивания», пятеро были ранее осуждены; из пяти баптистов — рабочих элеватора трое отбыли сроки наказания, один сбежал от «раскулачивания».

В феврале 1938 г. органы НКВД произвели дополнительную «зачистку» среди членов общины, арестовав 15 февраля 1938 г. 11 верующих[354]. После арестов 1937 г. дезорганизованную общину возглавил проповедник С. К. Мищенко, приехавший в Славгород в 1936 г. из Казахстана. В сфальсифицированном работниками Славгородского РО НКВД деле он закономерно проходил как руководитель группы, от него, как и от остальных обвиняемых, добились показаний о подготовке вредительской деятельности «на случай интервенции». 11 марта 1938 г. пятеро баптистов были приговорены к высшей мере наказания, шестеро — к 10 годам исправительно-трудовых лагерей.

Большинство арестованных по данному делу уже были отмечены печатью лишения избирательных прав, «раскулачивания» или заключения. Так, Ф. С. Усаченко имел «кулацкое» хозяйство, в 1930 г. был лишен избирательных прав и арестован за «контрреволюционную деятельность». За «антиколхозную агитацию» в 1929 г.

был осужден И. Г. Кириченко, М. Ф. Таращук в 1929 г. скрывался от выселения, его хозяйство было распродано. Три из пяти арестованных женщин — Д. И. Аносова, А. З. Вервейко и М. А. Перекрест — были женами репрессированных в 1937 г. баптистов. Как пишет Й. Баберовски, «дилеммой большевистского насилия было то, что оно само создавало врагов, которые потом подвергались преследованию […] эти люди были постоянной угрозой, так как они относились к режиму с враждебностью и дистанцировались от него. Придуманный враг становился врагом настоящим»[355]

.

От последнего удара община уже не смогла оправиться. 8 мая 1938 г. Оргбюро ВЦИК по Алтайскому краю приняло решение о закрытии молитвенного дома баптистов в Славгороде, «учитывая, что бывшая группа баптистов в количестве 42 человек от аренды молитвенного здания отказалась, здание с 1937 г. не используется»[356]. 20 сентября 1938 г. здание молитвенного дома было передано Славгородской школе механиков.

Протоколы тройки УНКВД по ЗСК по-прежнему недоступны для исследователей, тем ценнее данные, полученные при работе c протоколами судебной тройки УНКВД по Алтайскому краю. Нами обработаны все 382 дела, содержащие 20 протоколов заседаний тройки за октябрь — декабрь 1937 г. и 23 протокола за март — ноябрь 1938 г. Всего за октябрь 1937 г. по март 1938 г. было осуждено 294 сектанта, из них к расстрелу приговорено 250 чел.[357] Итого 85 % всех осужденных евангельских верующих были приговорены к расстрелу, что существенно превышает средний показатель соотношения приговоров к высшей мере наказания к остальным наказаниям, которые исследователи определяют для «кулацкой» операции как 1:1[358]. Только 15 % были заключены в лагеря, как правило, на 10 или на 8 лет с последующим поражением в правах. Избежать расстрела смогли рядовые члены общин, некоторых от смертельного приговора спасло благоприятное социальное происхождение.