Марк Алданов. Писатель, общественный деятель и джентльмен русской эмиграции

… было бы очень жаль, если б журнал прекратился. Мне кажется, что если хоть одна строка в любом журнале хороша, то этим самым он не только оправдан, но и освящен. А в Вашем журнале много прекрасного. Вы спрашиваете, кого я бы выбрал из беллетристов. Тех же, что и Вы. Я только против беллетристающих дам. В худшей бунинской вещи есть всегда строки, «исполненные прелести неизъяснимой», как выражались в пушкинскую пору; и место, которое Вы цитируете, как раз к ним и принадлежит. Это и есть его поэтический дар. Вы совершенно неправы, говоря, что «почти все классические произведения нашей литературы в композиционном отношении не очень хороши и не новы». А «Шинель»? А «Дама с собачкой»? А «Петербург»? Да, мэа кульпа <лат. – моя вина>, смерть Эммы (кроме ненужного появления д-ра № 3, родителя самого автора, проливающего автобиографическую слезу) непревзойденно хороша. В общую «жизненную правду» я не верю; по-моему, у каждой жизни своя правда и у каждого писателя своя правда.

Нет, не боюсь за Вас, «жанр» Лукина останется его собственностью. Я оценил композиционный озноб Тамарина367

, пробирающийся через всю главу. И «грозно-апоплексическая шея» в бальном отрывке великолепна. У меня одна-единственная придирка: нельзя «кататься» верхом. Я раз допустил эту ошибку, и меня огрел знакомый лошадник. Я бы преспокойно напечатал смердящую рифму Блока, но зато указал бы пану Ледницкому, что «Возмездие» – поэма совершенно ничтожная («мутные стихи», как выразилась как-то моя жена), фальшивая и безвкусная. Блок был тростник певучий но отнюдь не мыслящий. Бедный Ледницкий очень волновался, что не весь его понос выльется в этом номере, а придется додержать лучшую часть гороха и кипятка до следующего. «Там у меня нарастает главный пафос» – крикнул он в отчаянии. Ужасно противная поэма, но «жида» я бы, конечно, не выпустил, это характерно для ментелити Блока. Я совершенно согласен с Вашей великолепной оценкой, но прибавил бы «полушаман» («иль поразил твой мозг несчастный! грядущих войн ужасный вид: / ночной летун, во мгле ненастной/ земле несущий динамит». Стихотворение Блока «Аэроплан»368, кажется, 1911 г.).

Алданов, отвечая 31 мая 1942 года на критику Набокова, продолжет отстаивать свою линию о непревзойденности литературного мастерства Льва Толстого: