Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

До сих пор мы наблюдали спонтанное, незаметное для самого Маркса нарастание материалистических элементов в его воззрениях. Теперь им овладевают сомнения в самих основах идеализма, и эти сомнения разрешаются его вполне сознательным переходом к материализму. Этому переходу способствует ознакомление Маркса с «Предварительными тезисами к реформе философии» Л. Фейербаха.

Учение Л. Фейербаха

В конечном итоге бауэровская философия «Самосознания» оказалась слишком абстрактной, чтобы установить прочные контакты с действительностью; для реальной связи с жизнью ей недоставало некоторого важного элемента. Роль стимула к достижению такого элемента в истории немецкой идеологии начала 40-х годов XIX в. выпала на долю фейербаховского «гуманизма», или философской антропологии, несмотря на то что сам Фейербах так и не сумел сделать из своего учения достаточно конкретные практические выводы.

Уже в «Сущности христианства» (1841) Л. Фейербах обосновал положение о том, что сущность религии – не субстанциальное свойство духа ранних христианских общин (как полагал Д. Штраус) и не самосознание отдельных творцов евангелий (как полагал Б. Бауэр), а человек во всей полноте его духовных и телесных, индивидуальных и родовых качеств, но человек отчужденный. Тысячелетия назад религии удалось присвоить как сущностную, так и внешнюю жизнь человека, сделав его в буквальном смысле своим рабом. Последующий прогресс, считал Фейербах, должен состоять именно в том, что человек будет все более отнимать свою жизнь у мнимого бога и возвращать ее самому себе. Следовательно, тайна теологии – в учении о человеке, т.е. в антропологии как философском учении, а христианство – не абсолютная ступень развития духа (как учил Гегель), но исторически преходящая форма его отчуждения. Уничтожение христианства будет означать устранение отчуждения и полное возвращение человеку его сущностных сил. Место мистической любви бога к человеку и человека к богу должна занять, по Фейербаху, реальная любовь человека к человеку.

«Сущность христианства» вызвала широкий резонанс общественности. Однако большинство читателей, восприняв антирелигиозное содержание этого произведения, не поняли, что оно написано с позиций философского материализма и в этом отношении противоположно не только гегелевской, но и младогегельянской философии. Даже сами младогегельянцы вначале не увидели в Фейербахе своего теоретического противника и ставили его в одни ряд с Бауэром.

В конце 1841 – начале 1842 г. Фейербах вынужден был сам выступить с разъяснением противоположности своей позиции позициям Гегеля и Бауэра [22; 28, с. 153]. Однако подлинное содержание его философии стало очевидным лишь после «Предварительных тезисов к реформе философии», написанных в январе 1842 г. и опубликованных в «Anekdota» год спустя – в тот момент, когда отчетливо обнаружился кризис младогегельянства и возникла потребность в иных философских концепциях. Идеи Фейербаха стали новым теоретическим кредо наиболее прогрессивных из числа вчерашних младогегельянцев.

Это кредо состояло из следующих положений. Во-первых, теология является сущностью спекулятивной философии. Философия Гегеля есть высший пункт развития последней, и потому она является прибежищем и опорой теологии. Следовательно, ее, эту философию, следует подвергнуть критике. И подобно тому как теология отчуждает сущность человека, вынося ее за пределы человека и превращая в потустороннее божество, так и спекулятивная философия отчуждает человека от природы и выносит за его пределы его мышление, превращая это мышление в потусторонний абсолютный дух. Поэтому метод критики спекулятивной философии в принципе не отличается от того метода, который уже применен (Фейербахом же) при критике религии: «Достаточно повсюду поставить предикат на место субъекта

и субъект на место объекта и принципа, то есть перевернуть

спекулятивную философию, и мы получим истину в ее неприкрытом, чистом, явном виде» [17, т. 1, с. 115].

Этой истиной, во-вторых, окажется прежде всего тот факт, что действительным началом философии является не бог, не абсолют, не идея бытия, а реальное, конечное, определенное бытие. «Действительное отношение мышления к бытию таково: „бытие – субъект, мышление – предикат

“. Мышление исходит из бытия, а не бытие из мышления» [там же, с. 128]. Истина, далее, состоит в том, что «сущность бытия, как бытия, есть сущность природы… Природа есть неотличимая от бытия сущность, человек есть сущность, отличающая себя от бытия. Не отличимая сущность есть основание сущности, отличающей себя, – таким образом, природа есть основание человека» [17, т. 1, с. 129].