Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

В конце войны Социал-демократическая партия Румынии (СДПР) стояла на революционных позициях, что отвечало принятому ее IV съездом в ноябре 1915 года решению присоединиться к принципам Циммервальдской левой, в которой представитель этой партии Христиан Раковский был одним из самых близких к Ленину руководителей. 11 декабря 1918 года партия приняла «декларацию принципов», в числе которых было уничтожение эксплуатации человека человеком и установление диктатуры пролетариата. Внутри партии преобладала коалиция сил, подверженных различным влияниям (от марксистско-народнической группы Доброджану-Геря до большевистской – Раковского), для которых была характерна теоретическая путаница того же типа, что и у итальянского максимализма. Как и в случае с ИСП, для которой вступление в III Интернационал привело от первоначального принятия идеологии вообще к обязывающему политическому и организационному выбору, внутреннее единство СДПР (которое уже подверглось суровому испытанию действием центробежных сил различных национальных течений, а также остро стоявшим бессарабским вопросом) было затем окончательно разрушено[967]

.

Не меньшие трудности испытала и еще одна политическая организация, которой было адресовано обращение 24 января: Сербская социал-демократическая партия (ССДП), и в частности ее левое большинство. Эта партия твердо выступила против войны и стала инициатором процесса объединения левых сил из различных социал-демократических партий нового югославского государства. По ее инициативе в апреле 1919 года была создана Социалистическая рабочая партия Югославии (коммунистов), внутри которой сосуществовали как отдельные «противоправительственные» группировки, так и пробольшевистские группы, например университетские кружки Загреба и Белграда и особенно группа бывших военнопленных, которая вернулась из России и в которую входил Тито. Программный документ, в котором было зафиксировано объединение, весьма точно отразил эту разнородность состава: во второй его части почти дословно воспроизводилась Эрфуртская программа немецкой социал-демократии, а в третьей содержался анализ умирающего капитализма. Из этого анализа выводилась главная цель – «захват политической власти пролетариатом, уничтожение органов власти и установление исключительной власти рабочего класса». С другой стороны, «программа действий», одобренная тем же учредительным съездом, ориентировала исключительно на длительную борьбу внутри капиталистической системы: программа не выдвигала революционных требований, зато в ней содержались политические и экономические требования, которые, однако, не выходили за рамки программы какой-либо оппозиционной буржуазной партии[968]

.