Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск второй

Своей книгой Лукач стремился повлиять на революционную практику. В момент опубликования книги это ему не удалось; напротив, повлиять он сумел только на деятелей культуры, ориентирующихся на марксизм, и на исследователей, которые, хотя и не считали себя марксистами, черпали идейные стимулы в учении исторического материализма.

7. «Марксизм и философия»

Очерк Корша «Марксизм и философия» вышел почти одновременно с книгой Лукача и независимо от нее. Обеим этим работам выпала одна и та же участь: очерк Корша также был осужден и Каутским, и III Интернационалом с его теоретиками. Хотя идеи обоих авторов и содержат кое-какие общие элементы, между ними существуют и принципиальные различия. Однако и социал-демократы, и коммунисты в своей критике полностью игнорировали эти различия, упрощенно зачислив обе работы в разряд произведений, подвергающих «идеалистической», «гегельянской» и «профессорской» ревизии философские основы марксизма.

К числу общих черт, присущих мысли Лукача и Корша, можно, безусловно, отнести воодушевление, связанное с подъемом революционной волны в России и Европе; надежды, возлагавшиеся на близкий приход пролетарской революции; идеи по поводу радикальных перемен, которые эта революция принесет. Их сближают также попытки вернуться к первоначальному революционному марксизму, критика ревизионизма и реформизма, позитивное отношение к гегелевской философии, важное значение, придаваемое практике, отказ от теории отражения, тезис о социальном бытии и формах сознания как неразрывно связанных сторонах одной и той же исторической цельности, положение о роли субъекта в формировании исторической диалектики, интерес к философской проблематике «Капитала» Маркса и т.д.

Вместе с тем, несмотря на эти совпадения, имеются и расхождения по существу. Корш отвергает теорию отражения, но делает это иначе, чем Лукач; иным образом он мотивирует и идею историчности исторического материализма; его понимание отношения субъект – объект отличается от понимания Лукача, и, хотя он не выказывает большой симпатии диалектике природы, он все же не сводит природу – подобно Лукачу – к социально-исторической категории, а рассматривает ее как предварительное условие диалектики общественного развития. Кроме того, Корш не придает теории овеществления того принципиально важного значения, какое она имеет у Лукача. Не следует также упускать из виду, что и сама идейно-политическая эволюция Корша в дальнейшем была совершенно иной, чем у Лукача. В отличие от последнего Корш никогда не произнес ни единого слова самокритики; напротив, в 1930 году он переиздал «Марксизм и философию», предпослав книге «Антикритику» – пространное предисловие под заголовком «Нынешнее состояние проблемы „марксизм и философия“». В нем он спорил с критиками из двух идеологически противостоящих лагерей, которые подвергли его нападкам, и продолжал идти по пути инакомыслия.

«Марксизм и философия» не представляет собой систематического изложения воззрений автора; скорее это совокупность его соображений, большей частью лишь намеченных и очень часто малоразработанных, хотя и насыщенных многообещающими идеями. Помимо этого, сумбурный стиль Корша подчас мешает следить за ходом его рассуждений. Это в особенности относится к предисловию ко второму изданию, снабженному огромным аппаратом примечаний: автор в своих полемических репликах зачастую уходит от главных проблем, составляющих стержень книги.

Первоначально образцом для Корша служила работа Ленина «Государство и революция». Он решил осуществить в другой области то, что Ленин сделал применительно к теории государства и диктатуры пролетариата: восстановить и практически применить первоначальные идеи Маркса, искаженные вульгарным материализмом II Интернационала, к отношениям между научным социализмом и философией. Поэтому он обращается непосредственно как к произведениям молодого Маркса, например «К критике гегелевской философии права. Введение» или «Тезисам о Фейербахе», так и к «Капиталу». Тем не менее он довольно далеко отходит от философских идей Ленина. Этот отрыв особенно акцентирован в «Антикритике» 1930 года, где он открыто полемизирует с «Материализмом и эмпириокритицизмом», подчеркивая, что Ленин в этой работе занимается не столько «теоретической проблемой истинности или ложности материалистической философии, как он утверждает, сколько практическим вопросом о пользе этой философии для целей революционной борьбы рабочего класса»[413].

Корш отвергает вульгарный марксизм с его «панэкономизмом», то есть экономическим детерминизмом, сведéнием идеологических форм к их «земному ядру» и общим обесцениванием духовной культуры, понимаемой как нечто менее реальное в сравнении с экономикой и как нечто второстепенное по значению для пролетарской революции. Для вульгарного марксизма