Mass Effect. Восхождение к звездам. История создания космооперы BioWare

В Mass Effect концепция Жнецов сопоставима с концепцией Великих Древних из мифологии Лавкрафта. В обоих случаях это вопрос скрытой истины – настолько ужасающей, что лишь одно ее знание может свести с ума даже самую уравновешенную личность – и безумия, которое часто упоминается в текстах автора и регулярно связанно с потерей воли. Таким образом, одурманивание Жнецов подобно одурманиванию фанатиков у Лавкрафта, которые действуют как агенты нечестивых божеств, подготавливающие их возвращение. Жнецы делали свою работу на протяжении миллионов лет, бездействуя в темном космосе, разделяющем галактики. Они ждут, когда их разбудят агенты, одурманенные тем, кто стоит у них в авангарде, – Властелином. Затем они нарушают законы пространства и времени для перемещения много выше скорости света, используя более продвинутые технологии, чем могли создать цивилизации Млечного Пути. Лавкрафт говорит об этом в своей повести «Шепчущий в ночи»: «Знаете ли вы, что Эйнштейн был неправ и что существуют объекты, способные перемещаться со скоростью, превышающей скорость света? ‹…› Вы и представить себе не можете, до какой степени ушли вперед эти существа в области научных знаний. Для них нет буквально ничего невозможного в области манипуляции с сознанием и телом живого существа»[142].

В «Зове Ктулху» также говорится, что Великие Древние крепко спят и не могут действовать напрямую, чтобы подготовить свое возвращение (Лавкрафт использует заглавные буквы для обозначающих их местоимений, чтобы указать на их превосходство): «Великие Властители Древности ‹…› не состоят из плоти и крови. ‹…› Когда-то звезды занимали благоприятное положение, и они могли, проплывая по космическим безднам, переходить из одного мира в другой, но потом звезды расположились неудачно, и их жизни настал конец. Но и не будучи живыми, они никогда не умирают до конца. ‹…› Но в тот момент освобождению их тел должна поспособствовать какая-то посторонняя сила. Заклинания, сохраняющие их в целости и сохранности, в то же время препятствуют им самим даже чуть-чуть сдвинуться с места, и им остается только лежать без сна во мраке и думать свои думы, пока над ними пролетают неисчислимые миллионы лет. Они знают, что происходит во Вселенной, ибо общаются передачей мыслей на расстоянии»[143].

Поэтому им нужны агенты для проведения необходимых приготовлений. Таким образом, Властелина можно рассматривать как аналог самого Ктулху. Жрец, находящийся в авангарде своих сородичей, он отвечает за запуск сигнала к звездам и открытие пути на Землю, чтобы позволить Великим Древним вернуться и обрушить апокалиптический ужас на новый жизненный цикл.

Опасность прогресса

Известно, что Лавкрафт был большим мизантропом, и это отсутствие веры в человечество усугублялось расизмом в сочетании с его наталистическими[144] убеждениями. Другими словами, можно говорить о ксенофобии и его страхе перед другими, иностранцами; словом, о страхе всего того, что исходит «откуда-то» и поэтому является «чужеродным». Напомним, слово «чужеродное» обозначает все, что чуждо данной среде, и в научно-фантастических историях, таких как рассказы Лавкрафта или Mass Effect, может иметь более богатое значение, чем простой термин «внеземной». Обеспокоенный достижениями техники, в чем он видел символ упадка общества, Лавкрафт, вероятно, одобрил бы тему сопротивления синтетикам в Mass Effect. В повести «Шепчущий в ночи» с особой силой выражается ужасающий потенциал механизации, потери органического тела у разума, контролируемого машиной. В этой истории существа с другой планеты скрываются в районе Новой Англии и вербуют среди людей агентов, иногда узнаваемых по слабому жужжанию в голосе. Согласно Лавкрафту, эти существа пришли из-за Плутона, который в то время был недавно открыт и считался девятой планетой нашей Солнечной системы. Для рассказчика это открытие стало мрачным предзнаменованием, первым шагом к открытию неизвестного мира, который может ускорить падение человечества. Поэтому, вероятно, не случайно, что первый ретранслятор был обнаружен на орбите Плутона, до этого времени считаясь одним из его естественных спутников (спутник Харон[145]

).

Ретранслятор Харон действительно открывает дверь в другой мир, в другие гораздо более древние цивилизации, к немыслимым опасностям… Прежде всего, он символизирует обретение человечеством статуса великой цивилизации – одной из тех, которые становятся потенциальными жертвами угроз, скрывающихся в ужасном холоде темного космоса. Без открытия эффекта массы и ретранслятора Харон человечество, вероятно, не стало бы целью Жнецов.

Часто отдаленные районы, будучи плодородной почвой для скрытых тайн, в рассказах Лавкрафта становятся ареной невероятных событий. Труднодоступные места обычно таят в себе секреты, которые лучше не тревожить. В то время как маленькие поселения, далекие от цивилизации, служат хорошим тому примером, автор иногда ассоциирует экстремальные погодные условия окружающей среды с самыми ужасающими откровениями.