Mass Effect. Восхождение к звездам. История создания космооперы BioWare

Август Дерлет, издатель и друг Лавкрафта, продолжил творчество автора после его смерти и написал рассказы, которые стали частью того, что он первым стал называть «Мифами Ктулху». В частности, он создал Старших Богов, которые уже целую вечность вели войну против Великих Древних, к которым принадлежит Ктулху. Его произведения противоречивы, потому что они несут концепцию космического манихейства[152], которой полностью лишено творчество Лавкрафта. Однако мы можем провести параллель между этими Старшими Богами и Левиафанами из Mass Effect, которые, вероятно, были первой развитой расой Млечного Пути, чья сила позволила им контролировать всю галактику. Левиафан Диса доказывает, что они могут без труда уничтожать Жнецов, но по своей воле остаются в тени. (Если они могут справиться с мерзостями, которых невольно породили, можно сделать вывод, что держаться в стороне Левиафанов заставляет их небольшое количество.) Таким образом, в качестве источника вдохновения можно рассматривать сплав нескольких элементов творчества Лавкрафта и мифа, который его пережил. Подобно бедным морякам в третьей части «Зова Ктулху», Шепард сталкивается лицом к лицу с подводным существом настолько древним и могущественным, что его вполне можно считать божеством. Скрытые в глубинах океана, раскинувшегося по всей планете, Левиафаны (потому что их в конечном счете несколько) всегда наблюдали, что происходит в Млечном Пути. Они управляли существами, сводя их с ума и убивая всех тех, кто слишком близко приближался к истине. На этом влияние Лавкрафта заканчивается, поскольку Шепард не впадает в безумие, а вместо этого ему (ей) удается склонить Левиафанов на свою сторону и заставить возобновить борьбу против Жнецов. Сначала они кажутся безразличными, но признают, что у Шепард(а), который(ая) когда-то привел(а) Властелина к гибели и теперь совершает невозможное, объединяя народы для строительства Горна, есть шанс уничтожить Старые машины. Следовательно, борьба между Старшими Богами и Великими Древними может возобновиться.

Обнаружение Левиафана в Mass Effect 3 тем не менее иллюстрирует одну из главных тем Лавкрафта – ничтожность человека в космосе. Возраст этих существ и их способности кажутся необычайными. В их глазах человечество и другие цивилизации – пыль на космическом ветру. Эту точку зрения разделяют Жнецы, как Властелин объяснил на Вермайре в первом эпизоде. Настоящий подвиг заключается в том, чтобы найти смысл существования, когда правда выходит наружу и разум осознает, что все – ложь, ведущая к разрушению. Хотя Mass Effect многое заимствует у Лавкрафта, надежда берет верх, даже если некоторые концовки далеки от идеала (особенно в их первоначальной версии, до расширенного финала). Заметим, однако, что можно отказаться от всех альтернатив, предлагаемых Разумом в конце трилогии, что действительно приводит к апокалипсису для цикла Шепард(а). В этой концовке ужас продолжается и приводит к исчезновению человечества и всех остальных разумных рас.

Сага прекрасно иллюстрирует страхи перед неизвестным и тьмой, которые так очаровывали Лавкрафта. Ей удалось создать чужеродцев, которые вполне заслуживают своего имени: существа, не имеющие абсолютно ничего общего с людьми – ни по форме, ни по духу. Недоверие к другим народам также является центральной темой, и проблема ксенофобии рассматривается в саге с нескольких сторон.

Вопрос расизма

После нескольких часов во вселенной Mass Effect быстро становится очевидно, что предполагаемое утопическое будущее на самом деле более чем несовершенно. Цитадель кажется воплощением идеального футуристического общества – огромного, красивого и спокойного. Однако это лишь видимость. Когда Тали возвращается на станцию в Mass Effect 3 и вспоминает свой первый приезд, Шепард с трудом верит своим ушам. Она была ранена и плохо себя чувствовала из-за пулевого отверстия в ее костюме. Когда она попыталась предупредить Совет о планах Сарена, вместо этого офицер СБЦ приказал ей убираться, назвав ее «крысой в скафандре». Три года спустя она становится адмиралом и послом своего народа. Она работает с агентом, который оскорбил ее, и предпочитает не напоминать ему об их первой встрече. Тали считает, что офицер изменился за последние несколько лет, и не видит смысла рассказывать ему об этой старой истории. Однако это яркий пример того, что антикварианский расизм – один из самых распространенных в галактике, но не единственный.

Антимигрантские чувства