Мастера русского стихотворного перевода. Том 2

Зеницей нацелясь багровой,Рядами на черных березах,Как идолы, старые совыЗастыли в мечтательных позах.И с места не тронется птица,Покуда, алея, могилаНе примет останков светилаИ мрак над землей не сгустится.А людям пример их — наука,Что двигаться лишняя мука,Что горшее зло — суета,Что если гоняться за теньюКого и заставит мечта,Безумца карает — Движенье

.<1904>

488. Сплин

Бывают дни — с землею точно спаян,Так низок свод небесный, так тяжел,Тоска в груди проснулась, как хозяин,И бледный день встает, с похмелья зол.И целый мир для нас одна темница,Где лишь мечта надломленным крыломО грязный свод упрямо хочет биться,Как нетопырь, в усердии слепом.Тюремщик — дождь гигантского размераЗадумал нас решеткой окружить,И пауков народ немой и серыйПод черепа к нам перебрался жить…

И вдруг удар сорвался как безумный, —Колокола завыли и гудят,И к облакам проклятья их летят     Ватагой злобною и шумной.И вот… без музыки за серой пеленойРяды задвигались… Надежда унывает,И над ее поникшей головойСвой черный флаг Мученье развевает…<1904>

489. Слепые

О, созерцай, душа: весь ужас жизни тутРазыгран куклами, но в настоящей драме.Они, как бледные лунатики, идутИ целят в пустоту померкшими шарами.

И странно: впадины, где искры жизни нет,Всегда глядят наверх, и будто не проронитЛуча небесного внимательный лорнет,Иль и раздумие слепцу чела не клонит?А мне, когда их та ж сегодня, что вчера,Молчанья вечного печальная сестра,Немая ночь ведет по нашим стогнам шумнымС их похотливою и наглой суетой,Мне крикнуть хочется — безумному безумным:«Что может дать, слепцы, вам этот свод пустой?»<1904>

490. Старый колокол

Я знаю сладкий яд, когда мгновенья таютИ пламя синее узор из дыма вьет,

А тени прошлого так тихо пролетаютПод вальс томительный, что вьюга им поет.О, я не тот, увы! над кем бессильны годы,Чье горло медное хранит могучий войИ, рассекая им безмолвие природы,Тревожит сон бойцов, как старый часовой.В моей груди давно есть трещина, я знаю,И если мрак меня порой не усыпитИ песни нежные слагать я начинаю —Всё, насмерть раненный, там будто кто хрипит,Гора кровавая над ним всё вырастает,А он в сознаньи и недвижно умирает.

Шарль Леконт де Лиль

491.