Матрица жизни на Земле

– Что здесь показан принцип формирования пространственной жизни… или… механизм замыкания пространства, – с натугой стал говорить я. – Мне кажется, что только силой двух Богов, отображенной в свастике, можно изогнуть и замкнуть пространство, но замкнуть только в виде пирамиды. Пространственная жизнь пирамидальна, господа! Так решили Боги, создающие Душу в виде свастики! Только пирамида может замкнуть пространство, сохранив свастику… то есть Душу!

А потом мы выпили со всеми по рюмке водки и разъехались по домам.

На следующий день во время операций пирамидальная свастика не выходила из головы. Я даже торопился оперировать, но операции, как назло, затянулись. Подустал я немного.

Амир Рашитович Шарипов и Ольга Владимировна Ишмитова: – Мы просто попытались врисовать свастику в пирамиду. Вот что получилось!

Тем не менее, вечером мы собрались все вместе снова: Амир Рашитович Шарипов, Ольга Владимировна Ишмитова, Артем Геннадьевич Шмергельский и Шамиль Ирекович Цыганов. Тамара Горбачева еще пришла и привела с собой Светлану Баксанову – светлую-светлую такую женщину из Москвы, чистый взгляд которой взывал к творчеству. Она как бы заполняла чистотой все пространство.

Разговоры, споры, эмоции продлились… о, ужас… до семи часов утра, когда уже было стыдновато… засветло… возвращаться домой.

А получилось у нас вот что. Математик Шамиль Цыганов, долго анализируя фигуры свастики и пирамиды и выводя какие-то формулы, пришел к заключению, что свастику в пространстве можно замкнуть только в виде пирамиды. Больше никаким образом. Только пирамида может быть объемным изображением свастики. Больше ничто.

Светлана Баксанова, которая обладает способностью заполнять чистотой все окружающее пространство

Более того, у Елены Блаватской удалось найти такое выражение (Е. П. Блаватская. Тайная Доктрина. Том 2. Изд. Минск, 1997, с. 723):

«Первая плотная фигура есть Четвероугольник… Это есть Пирамида, ибо пирамида стоит на четвероугольном основании и оканчивается точкою в вершине».

Нельзя исключить того, что Е. П. Блаватская под словами «первая плотная фигура» имела в виду, что это есть «первая пространственная фигура», то есть то, что пространственная жизнь начинается с пирамиды.

Математик Шамиль Цыганов: – Только пирамида может быть объемным изображением свастики

Я уже давным-давно пришел к выводу, что на свете должны существовать две принципиальные формы жизни – фрактальная жизнь и пространственная жизнь. Я уже неоднократно писал в своих книгах, что Боги, наверное, создали вначале прекрасный мир Свободного Времени, в котором живут свободные Люди-Мысли, для которых непонятное для нас слово «фрактал» является основой жизни, поскольку Человек-Мысль, не обремененный пространственным телом, способен быть внемасштабным и перемещаться со скоростью Мысли от атома до галактики, всецело ощущая величие Богов от «микро-» до «макро-».

Но Боги когда-то давным-давно решили освоить и Мир Пространств… для того, чтобы он не достался Дьяволу, и для того, чтобы слишком сладко живущие фрактальные Люди-Мысли ощутили то, что называется «быть запертым в пространстве», когда ты не можешь летать со скоростью Мысли и когда ты должен все время заботиться о своем «четырехтелом» теле, которое выполняет роль машины для жизни в Пространственном Мире.

А начать освоение пространственной жизни Боги решили со свастики – основы любой формы жизни… наверное. Артем Геннадьевич Шмергельский – заведующий отделом сексологии[34] нашего Центра и чрезвычайно умный человек – сказал той ночью, когда мы говорили до семи утра, что в «Каббале» написано, что Вселенную пронизывают волны энергий, идущих от Бога Вселенной и от Бога Того Света, но жизнь закипает тогда, когда эти две волны перекрещиваются, образуя в перекрестье точку «Кайрос», где время сжимается и способно творить чудеса, поскольку две волны, соединенные Кайросом, и есть свастика. А свастика, как место единения двух Богов, называемое в народе Душой, зовет к себе Дух, или Человека-Мысль, чтобы он мог воспользоваться силой двух Богов. Так и живет свободный фрактальный Человек-Мысль вместе со своей Душой, имеющей форму свастики. Но…

Артем Геннадьевич Шмергельский (кстати, один из главных «фотомоделей» этой книги)