Механический бог

– Даже рядом не представляю, как Вы делаете свою работу.

– Да я, в общем, тоже, – улыбнулся отец. – Основная часть работы была проделана еще до нашего рождения. Ты же знаешь – дольше двухсот лет, начиная с матричного мира, ученые работали над созданием искусственного разума. А соль в том, что самый сложный этап за нас проделала сама жизнь.

– Ты это о чем?

– Помнишь, что я сказал в прошлый раз? Когда мы нашли это… – отец сощурил глаза, казалось, он пытался что-то понять, или вспомнить.

– Так что же вы такое нашли?

– Мы нашли способ влияния на силу равенства. А ведь эта сила стоит в основе самого существования! В сущности, мы подошли к закону жизни и эволюции как таковой. Наша заслуга только в том, что мы научились работать на этом уровне, научились копировать функции этой силы на искусственные носители. Сила равновесия – стоит и в основе нашего разума.

После этих слов отца у меня защемило под ложечкой. Я до конца не понимал умом, о чем он говорит, но что-то глубоко во мне отозвалось измененным состоянием сознания. Краткий миг я переживал изумление, страх и понимание чего-то невыразимого. Я ощутил как, что-то над мыслью сдвинулось, механизм жизни снова на краткое мгновение дал брешь, и казалось, в это время могла раскрыться какая-то невероятная тайна. «Что ж такое? Жизнь постоянно напоминает о том, что просветление существует».

– Но человек слишком живой, слишком эмоциональный, и похоже на чудо, что мы вообще научились говорить, и тем более творить, – продолжал отец – он был увлечен разговором, смотрел под ноги, и не заметил краткую перемену во мне. – 2И – это разум свободный от оков нашей реальности. Грубо говоря, его мышление ничем не сковано, но его действия ограничены нашими технологиями, искусственной средой, в которой он заперт. Это временное предостережение спасает нас от ошибок.

– От ошибок, – отозвался я механическим эхом.

– Самое интересное, Тэо, ты, кажется, этого еще не осознал, мы уверены, что 2И сможет делать по-настоящему невозможное. Его сила равенства способна создавать буквально, что угодно из чего угодно. Это – тотальная власть над реальностью. Представь себе уравнение с двумя неизвестными. Первое неизвестное – это сам 2И. Второе неизвестное – его методы. А вот ответ на уравнение мы знаем – это задача, которую мы перед ним поставим.

– Получается, задача заключается в нахождении средств для решения задачи?

– Мы называем это квантовой математикой. Мы сами не в силах решать такие задачи, но холодный разум 2И способен работать с тончайшим уровнем реальности – он и будет справляться с нашими уравнениями. Для этого есть все предпосылки.

Я чувствовал, как отец радовался возможности поделиться и выговориться. Я слушал его, а сам думал о том, что не смог удержать понимание, которое посетило меня минуту назад. Это понимание чего-то непередаваемо важного казалось вспышкой удивления на фоне привычного потока мыслей. Я ощущал облегчение от того, что это состояние растворялось, но решил помнить о нем на всякий случай. Какая-то часть ума совершила свои бессознательные вычисления, и взяла в расчет пережитое. Я продолжал слушать отца.

– Тэо, на дворе двадцать первый век. Я понимаю, как неправдоподобно звучат возможности, которые мы ожидаем от искусственного разума. Но вспомни историю – каких-то четыреста лет назад у людей не было вычислительных машин, не было вообще никакой техники. И как только модераторы держали в узде весь мир? Все, что мы имеем сейчас – для них было бы чудом.

– Иногда я тоже об этом думаю, – признался я.

Мы подходили к остановке на краю площади, где в два ряда стояло с десяток стандартных транспортеров – каждый представлял собой небольшую светло-серую кабинку с двумя лазурными полосками на крыше. Внутри таких такси – четыре удобных кресла, на окнах – голографические шторки. Транспортер передвигается бесшумно в прозрачных вакуумных трубах, и может за минуты доставить в любой край города.

– Очень скоро, скорей, чем ты думаешь, произойдет нечто очень важное, и ты поймешь, о чем я сегодня говорил, – загадочно произнес отец у входа в такси.

Мы попрощались, он выдвинулся на работу, а я возвращался домой и смотрел в иллюминатор, как проносятся дома и улицы. Различить детали было невозможно – лишь огни над куполом города ползли не спеша. Я наблюдал за другим транспортером, который мягко двигался в параллельной ветке. Казалось, мир вокруг пребывает в невероятном движении хаоса, и только две полоски покоя остаются собой. Внутри одной из этих полосок сидел я.

Вакуумные трубы транспортеров, 2И, нежелание отца говорить на тему «я»… Этой ночью мне приснился очень странный сон, где у меня была параллельная жизнь, в которой был свой день и своя ночь. Днем я пребывал на облаке счастья, пил нектар радости, и ел хрустящие соты концентрированного блаженства. А ночью случались адские муки…