Мертвец из Лерута

Дама не выглядит испуганной. За столько лет экспериментов и прочих… операций подобные явления не холодят кровь. Женщина едва слышно вздыхает и образцово складывает ладони на коленях. Её руки украшают кружевные перчатки. Их часто можно на ней заметить. Не из-за любви, как говорят модницы, но за особый узор, тщательно спрятанный в завитках. Такая же защита идёт кружевной нитью по краю рукавов, и тончайшей паутиной подчёркивает подол по всей длине. Её швеи-мастерицы знают своё дело. Их хозяйка выглядит как кусочек нежного, светлого облака. Разве на такой можно злиться?

Возникает желание снова посмотреться в зеркало, но Бьянка вовремя его подавляет.

Незадолго до этого она вышла из своей повозки. Красивый наряд, сложная причёска, косметика – она выглядела идеально. А Оллрик, он наорал на неё, едва увидел!

“Лезь обратно и носу не показывай! Совсем решила людей из себя вывести!” – подкидывает память его злобное шипение.

“Подумаешь! Какое мне дело до черни?” – язвительный ответ находится только сейчас.

Дама переводит взгляд на алхимика и кривится. Мужчина не проронил ни слова с той перепалки.

– Может, скажешь хоть что-нибудь? – взвизгивает Эуфорбийская травница.

Тяжёлый взгляд Оллрика поднимается от пола. Алхимик сидит сгорбившись, локтём он опирается о боковой столик, а рукой прижимает к рассечённому лбу мокрую тряпку. Небольшой тазик, что принесли слуги, стоит у его ног.

– А что ты хочешь услышать? – вздыхает мужчина.

– Ну… что с тобой произошло, например, – на таз с водой указывает носок туфли, такой же светлой, как и весь наряд благородной.

– Ну, скажем… я не успел среагировать.

“Да дело мне до твоих ран! Чего ты не досчитался, что потерял? Ох, как же не терпиться добраться до столицы и узнать!” – думает Бьянка, но, конечно же, не произносит мысль вслух, только глаза вспыхивают алчным огоньком.

Проходит минута тишины, и дама снова подаёт голос:

– Раз уж в детали ты посвящать меня не желаешь, я сделаю это сама! – благородная откидывается на спинку и театрально касается пальцем губ: – Не думаю, что ты упал по неосторожности. Также, считаю невозможным, чтобы это сделал кто-то посторонний, кто зашёл в повозку. Ты бы не дал незнакомцу оказаться так близко. Хм… Кто же тогда…

Оллрик закатывает глаза. Тряпка летит в таз, отчего холодные брызги покрывают подол светлого платья. Бьянка кривится и начинает нервно поправлять юбку.

– Прекрати это выступление и говори, что собиралась, – мужчина выуживает ткань, выжимает и снова прикладывает к ране.

Губы благородной расплываются в холодной улыбке.

– Я была права! – ликует она. – Говорила тебе, что с ним нужно разобраться. Подумать только, чтобы ты оказался таким легкомысленным?!

Мужчина кривится и плотно сжимает губы. Видно, как рвутся наружу едкие слова, но Оллрик сдерживается. Эта гримаса только больше распаляет благородную.

– Верно морщишься, – женщина передвигается на край сиденья. – Как нацепить амулеты, так ты горазд. А как разделаться со шпионом – нет, ещё и вдобавок пробовал скрыть от меня это в первые дни. Таким образом, заметь, рискуя ещё и моею жизнью. Так что, поделом!

– Закончила?

Бьянка кивает.

– Да, я так поступил и оправдываться не буду, – цедит алхимик, а после задумчиво прибавляет. – Меня тревожит другой момент… Не могла бы ты сообщить, по какой причине задержалась в пути? Внятного ответа ты тогда так и не дала… Не то, чтобы я имел какие-то основания, чтобы предположить… Словом, утоли моё любопытство, – мужчина мягко взмахивает ладонью, в то время как от льда в его глазах идёт мороз по коже.

– Как моё опоздание может быть связано с прошедшей ночью? – голос Бьянки спокоен и строг, но тело всё напрягается и вытягивается.

– Ну-у, твоя повозка уцелела, в отличие от остальных… Вряд ли от уважения к её стоимости, – Оллрик демонстративно прохожится взглядом по внутреннему убранству их убежища и усмехается.

И действительно, из строя вышло только одно колесо, да имелись небольшие царапины и подпалины на корпусе.

Бьянка ловит взгляд алхимика и цедит, не скрывая раздражения:

– Оллрик, ты расстроен, это понятно. Но не нужно искать виновных, особенно во мне, – она снова отодвигается назад и складывает руки на коленях. – Будет тебе известно, что меня защитил мой рыцарь. В отличии от твоего “слуги”, что сейчас скачет где-то по лесам!

Когда Бьянка упоминает беглеца, Оллрик взрывается хохотом.

– Моя дорогая, поверь мне, далеко он, как ты выразилась, не ускакал, – рука алхимика касается нагрудного кармана. – Однако, живуч подлец! Повод долго душил его, прежде чем распался.

Лицо Бьянки не выражает эмоций.

– Я рада, что хоть и запоздало, но ты с ним разобрался.

После этого дама отворачивается, и разговор обрывается. Через несколько минут Оллрик встаёт на ноги.

– Пройдусь.

– Твоё право, – пожимает плечами Бьянка.

Она разглядывает улицу, и даже не оборачивается, когда дверца повозки хлопает. Грязь хлюпает под ногами алхимика. Мужчина обходит транспорт и направляется в начало колонны.