Месть зэка

— Ну, — спросил Равиль, едва они сели в кожаные кресла, выволоченные из кабинета начальника санчасти.

— Согласны они на наши условия?

— Да, насколько можно доверять ментам. В шесть утра над крышей зависнет вертолет с вольным летчиком. Я сказал, что сначала по лестнице поднимается один человек, который все тщательно осмотрит и определится с пилотом. Затем поднимем лепилу и вперед. Потом они предлагают за ключи от сейфа отпустить одну из заложниц. Это свидетельство взаимного доверия.

— Слышь, тебе не предлагали нас всех расстрелять, мы даже твои карманы не проверяли? — внезапно спросил Равиль.

— А ты дальше прикинь, — спокойно сказал Виктор. — Кроме того, что я в такие игры не играю, — представь, что по какой-то причине ствол попал к вам в руки. Для ментов это тюрьма. Так что закрытых игр нет. А вот договоренность выполнять надо. — Он вытащил из кармана припорошенный пылью ключ.

— Прошу.

Муха не спешил принимать ключ. Он встал, осторожно обошел Виктоpa, потом приблизился почти вплотную.

— Объясни мне, какой понт ментам отдавать мне этот ключ? — спросил он.

— Ты что, сам не понимаешь, — усмехнулся Равиль. — Ты нажрешься отравы, а этот впустит ментов. — Он показал на Виктора. — Слушай, может, кончим его?

— Я слушаю тебя, слушаю! — зловеще произнес Муха. — Ты чего так сидишь, будто не к тебе обращаются. Объясни-ка, дружок, почему менты отдали нам ключ. Может, он правду говорит?

— В этой игре для них ключ не имеет никакого значения. У них другие ставки.

— Какие?

— Жизнь заложников. Разжалование и суд или, может быть, повышение по службе. Как с вами договорятся. Я тебе скажу откровенно. Я тоже против того, чтобы вы открывали сейф. Под дурью можно такое натворить, что уже не поправишь. То, что вы мне сейчас наговорили, мне не нравится. Два часа назад вы выдвинули определенные условия. В эти условия входит обмен ключа от сейфа на одного из заложников. Если вы через два часа отказываетесь от своих слов, как можно с вами иметь дела?

— Как начнем жмуриков выкидывать из окон, поймут, с кем имеют дело.

— Я думаю, что первый труп, который вы продемонстрируете, будет сигналом к штурму. Поскольку станет очевидным, что людей все равно не спасти.

— Пусть штурмуют, — вспыхнул Равиль, — Они этот штурм надолго запомнят.

— Тихо, — приказал Муха. — Не гони волну. Чего мы наворочаем с ножом против автоматов. Нет, я еще пожить хочу! Серый! — крикнул он в коридор. — Канай сюда.

В дверь просунулась голова в очках и внимательно всех осмотрела.

— Приведи учетчицу! — скомандовал Муха.

— Ольгой ее зовут, — торопливо добавил Виктор.

— Мы ее отдадим, а если вместо вертолета — шиш. — подозрительно спросил Равиль, — пусть он остается вместо бабы.

— Что значит вместо бабы? Я для чего все это делаю? Чтобы дальше гнить в зоне? Ты, брат, анаши обкурился. Решил меня заложником оставить.

— А почему нет? — спросил Равиль. — Почему я должен тебе верить? Ты, козел, ты с ментами вместе. Дружишь с ними. Они тебе доверяют, больше чем себе. Вон какие операции для них проворачиваешь. Да я ни одному твоему слову не верю.

Он замолчал, потому что по коридору послышались быстрые короткие шажки.

Виктор интуитивно почувствовал, что нельзя сейчас дать Ольге себя узнать. Любое ее движение в его сторону, любой жест, могли бы дорого ей обойтись. Он поднялся и отошел к окну. Он слышал как Ольга вошла в приемную и застыла. Муха посмотрел на нее с интересом.

— Хорошая баба, — произнес он одобрительно. — Ты чего в санчасти делала? Болеешь?

— Кофе пила, — сказала Ольга.

— Открой ей, — сказал Муха Золотому. — Она уходит.

— Чего пялишься?! — сердито рявкнул Равиль. — Делай что говорят. Четырех санитарок тебе мало?

— Баба уж больно хороша.

— Лучше о шкуре своей подумай!

— Пошли, — позвал Золотой Ольгу и повел ее к выходу. Долго-долго он снимал баррикаду из досок, загораживающих дверь, потом один за другим стучали, щелкали засовы. Золотой вернулся один.

— Мент он или нет, — сказал Муха Равилю, — а другого шанса у нас нет. Давай-ка пустим его назад, пусть наведет ментам шороху.

Равиль задумался:

— Надо вот что сделать. Пусть передаст ксиву от санитарок. Мол, если не выполните требования, то нас передушат. Вот тебе, Золотой, бумага и ручка. Иди к бабам. Они же все жены ментов. Пугани их, чтобы каждая по ксиве сочинила своему менту.

— Что мне Шакуре передать?

— Пусть идет, — подумав, ответил Муха. — В три часа ночи мы поднимем раму. С той стороны прожектора не достают. Только пусть с собой никого не тащит. И уточни на счет вертолета. Нас будет пять человек, да еще пилот. Карту пусть дадут.

— Через границу нам не перемахнуть.

— Да и смысла нет, — сказал Виктор. — Сейчас практически все страны выдают угонщиков. Надо уходить в глухомань.

— Слышь, — сказал Золотой, — это девка-то, Оля, совсем сбрендила. Не хотела уходить. Реветь стала. Я ей дал легонько по заду, так она шла и все оборачивалась. По-моему, ее от страха перекрыло.

— От страха так не перекрывает, — сказал Равиль. Он повернулся к Виктору: — За тебя, что ли, переживает?

— Человек такой, — неохотно протянул Виктор. — Больше переживает за других, чем за себя.