Читаем Метод «Джакарта». Антикоммунистический террор США, изменивший мир полностью

Гарантировать, чтобы наши действия и заявления никоим образом не укрепляли положение Сукарно и его прихвостней.

‹…› F. Не доходя до непосредственного участия, способствовать заключению соглашений между [правительством Индонезии] и американскими нефтяными компаниями.

‹…› H. В пределах разумного открыто или тайно консультировать и поддерживать ответственные и компетентные антикоммунистические группы для реализации полезных мер{409}.

Одиннадцатое марта

Богор. Пока убийства продолжались, чиновники Госдепартамента многократно выражали разочарование по поводу того, что Сухарто до сих пор не обрел всю полноту власти и не сместил Сукарно официально с поста президента. С октября Сукарно был низведен до положения обитателя дворца в городе Богоре и лишен большей части полномочий, но до сих пор занимал официальный пост и пользовался некоторым влиянием.

Реакцией Сукарно на убийства были одновременно покорность и отчаяние. Хотя он не получал данные о происходящем в стране в полном объеме, но знал, что разворачивается насилие, и, казалось, сам захлебывался в лавине антикоммунистической пропаганды. Одной группе офицеров и журналистов он сказал: «Снова и снова одно и то же… клинки, клинки, клинки, могила для тысячи человек, могила для тысячи человек… снова и снова одно и то же!»{410} Совершенно безрезультатно Сукарно призывал ограничить насилие, между тем как военная машина Сухарто в буквальном смысле кромсала левое крыло индонезийской политики.

В период убийств экономическая ситуация ухудшилась, еще больше урезав то, что осталось от власти Сукарно. По словам Субандрио, его бывшего министра иностранных дел, Сухарто намеренно провоцировал гиперинфляцию, вступая в сговор с бизнесменами с целью ограничить поставки основных потребительских товаров: риса, сахара и пищевого растительного масла{411}

. Сухарто поощрял антикоммунистические студенческие группы (многие из которых вышли из тех же школ, где всего несколькими годами раньше учился Бенни) подниматься на протесты против высоких цен на продовольствие. Власти США целенаправленно дестабилизировали экономику{412}.

Пока вокруг кипели студенческие протесты, Сукарно 10 марта созвал в Президентский дворец в Джакарте высокопоставленных правительственных чиновников, пытаясь сохранить за собой контроль над страной. Кончилось это тем, что его самого на следующий день взяли в окружение лояльные Сухарто спецназовцы во главе с генералом Сарво Эдди.

Сукарно запрыгнул в вертолет, чтобы спастись бегством, — Субандрио бежал следом босиком — и ринулся назад в Богор. Там, однако, его принудили подписать документ о передаче исполнительной власти Сухарто{413}.

До сих пор существуют разногласия вокруг этого приказа, так называемого Supersemar (слоговая аббревиатура от индонез.: Surat Perintah Sebelas Maret). Никто никогда не видел оригинал.

Как бы то ни было, Сухарто воспользовался этой ситуацией для перехвата власти — немедленно и в полном объеме. Первыми своими декретами он официально запретил то, что осталось от коммунистической партии, затем арестовал многих членов кабинета Сукарно, в том числе Субандрио. Соединенные Штаты немедленно открыли экономические шлюзы. Экономическая удавка была ослаблена, и американские фирмы ринулись за прибылью. Уже через несколько дней после передачи власти представители американской горнодобывающей компании Freeport оказались в джунглях Западной Новой Гвинеи, где тут же нашли гору, набитую ценными минералами. Сейчас она называется Грасберг, и это крупнейшая золотодобывающая шахта на планете{414}.

Семнадцатое марта

Вашингтон, округ Колумбия. Входящая телеграмма из Джакарты:

Несколько здешних американских корреспондентов хотят получить наши комментарии по поводу «сообщений из [Джакарты]», которые мы проследили до высокопоставленного британского источника в Сингапуре. Корреспондент АР Джон Кэнтуэлл (защищенный источник) открыто сказал генеральному консулу, что британцы распускают слухи.

Репортер знал, что получал дезинформацию и что это часть кампании по усилению Сухарто. Его происходящее не беспокоило. В телеграмме далее говорилось:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
13 опытов о Ленине
13 опытов о Ленине

Дорогие читатели!Коммунистическая партия Российской Федерации и издательство Ad Marginem предлагают вашему вниманию новую книжную серию, посвященную анализу творчества В. И. Ленина.К великому сожалению, Ленин в наши дни превратился в выхолощенный «брэнд», святой для одних и олицетворяющий зло для других. Уже давно в России не издавались ни работы актуальных левых философов о Ленине, ни произведения самого основателя Советского государства. В результате истинное значение этой фигуры как великого мыслителя оказалось потерянным для современного общества.Этой серией мы надеемся вернуть Ленина в современный философский и политический контекст, помочь читателю проанализировать жизнь страны и актуальные проблемы современности в русле его идей.Первая реакция публики на идею об актуальности Ленина - это, конечно, вспышка саркастического смеха.С Марксом все в порядке, сегодня, даже на Уолл-Стрит, есть люди, которые любят его - Маркса-поэта товаров, давшего совершенное описание динамики капитализма, Маркса, изобразившего отчуждение и овеществление нашей повседневной жизни.Но Ленин! Нет! Вы ведь не всерьез говорите об этом?!

Славой Жижек

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика