Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун

Мы обменялись взглядами, как будто услышав не то смех, не то диковинный иностранный язык. После этого они с суровым выражением лица сказали мне:

— Здесь нельзя просто так смотреть на что угодно, сначала ты должна предъявить нам документы.

Я пояснила, что прожила здесь много лет, но никогда не знала, откуда течет вода, которую я пью каждый день. Они ответили:

— Это государственная тайна, с чего ты взяла, что можешь просто взять и посмотреть?

Я сказала:

— Вы хотите сказать, что питье воды — это государственная тайна?

Они спросили, на каком этаже я жила, я ответила, что на восьмом.

— На восьмом этаже тоже хотят взглянуть на источник воды?

Они спросили, на какую сторону выходят окна моей квартиры, я ответила — на запад. Вид на жительство есть? К счастью, он у меня был. Они взяли мою карточку, взглянули на нее и тут же разорвали ее в клочья.

— А теперь — все еще есть?

Они бросили обрывки карточки пролетавшей над нами стае ворон. Я стала прыгать и отгонять ворон, пытаясь отобрать у них обрывки документа, и птицы с напоминающими хохот криками разлетелись кто куда.

Я не могла сделать ни шагу в этом странном месте и, разумеется, не отыскала источник воды, однако я верю, что он где-то здесь, в странной обстановке непременно должны скрываться диковинные тайны.

Откосы крыши были стеклянными, по ним скатывалось что-то похожее на дождевую воду; я тоже соскальзывала вниз. Мне кажется, что в воде есть примесь грязи или какого-то масла, и я изо всех сил пытаюсь удержаться, но это мне все равно не удается, и я соскальзываю к кромке крыши. Я совсем запуталась. То громадное здание, которое я видела, превратилось в столь же ужасающую бездну. Эта бездна имеет какую-то неконтролируемую силу, она овладела моим взглядом и непрерывно тянет меня вниз. Я сопротивляюсь и пытаюсь оторвать от нее взгляд, вокруг меня — отвесные склоны ледника, треск которых доносится со всех сторон. Эти нечеловеческие звуки могут исходить только от дьявольской секиры. Отвесные ледяные склоны превращаются в стеклянные стены небоскребов, которые создают ложное ощущение пространства, галлюцинаций, беспорядочных лучей среди рассеянного света в пустоте; в этой неведомой глубины бездне таится несчетное количество тревог. Если вода будет стекать туда, то она рассеется и станет радугой; если отсюда упадет ключ, то его уже будет не достать.

Я увидела знакомого соседа, он стоял на другом краю пропасти, как будто фотографировался; его лицо сияло счастьем, одна рука была поднята к небу, а одна пятка была уже оторвана от земли, он как будто собирался взлететь. Я хотела крикнуть ему и предупредить об опасности, однако боялась напугать его и этим наоборот усилить ее. Его рука опустилась, как будто на перила, которых там вовсе не было. Мое сердце сильнее забилось в груди, и появилось ощущение, словно во мне раскачивается маятник: этот человек знает об опасности и может ее избежать; или не знает и потому легко от нее уклоняется?

Из-за этого соседа я подумала, что мой дом находится в здании неподалеку, только я не могу взлететь, как он, ведь я не верю, что могу летать, и посему боюсь упасть. Ближайшая дорога круто спускается вниз, через дорогу… О! Есть более близкий путь! Я вспомнила, что на каком-то из этажей здания соединены друг с другом. Мне нужно войти в здание, отыскать лифт или лестницу и найти свой этаж и свой дом.

На углу я наконец-то отыскала дверь, она выглядела так, как будто жильцы соорудили ее уже после постройки здания; очевидно, что она ведет в чью-то квартиру и что это — не выход на лестничную клетку, но это единственная дверь, через которую я могу войти в здание.

Мальчик в дверях, похоже, враждебно настроен ко мне, он мне не отвечает, только стоит и смотрит на меня, опершись своим маленьким худым плечом о стену. К счастью, в проходе позади него появился еще один человек, наверное, его отец. Это был взрослый мужчина, лицо которого было как будто вырезано из дерева, однако он не казался слишком враждебно настроенным ко мне или просто не подавал виду.

Я объяснила ему, что у меня нет другого пути, и я надеюсь пройти в здание через их дом и, быть может, отыскать дорогу к своему дому. Я не знаю, в какой момент времени моя цель поменялась, сейчас я не ищу никакого учреждения, а хочу лишь только вернуться домой.

Он сказал:

— Если я покажу тебе дорогу, ты заплатишь мне пять мао?[58]

Я торопливо обещаю ему деньги, хотя в карманах у меня давно пусто.

Проход длинный и неосвещенный; слева было темно, похоже, там находятся жилые комнаты, справа — стальная решетка, сквозь которую пробивались лучи света, позволяющие увидеть, что снаружи, на небольшом расстоянии, бетонная стена, которая и составляет весь «вид из окна». Мы дошли до следующей двери, и когда мужчина открыл ее, я увидела не лестницу, а узкую шахту лифта.