Между черным и белым. Эссе и поэзия провинции Гуандун

Я знаю, что бледнолицые не могут понять наши идеи. Для них один участок земли ничем не отличается от другого, ибо они — чужаки, которые могут под покровом ночи взять и унести все, что им захочется. Земля для них не брат, а враг, которого следует догнать и покорить. Они, не задумываясь, присваивают могилы отцов, отбирают земли детей. И им все равно, что отцам будет негде покоиться, а детям негде рождаться. В их глазах матери, земля, братья, небо продаются, покупаются и отнимаются точно так же, как стадо овец или стеклянные бусики. Их жадность пожирает землю, оставляя за собой пустыню.

Я, правда, не понимаю… Наши пути так не похожи на ваши. Зрелище ваших городов режет нам, краснокожим, глаза, в городах бледнолицых нет места тишине, тут негде послушать, как распускаются почки на деревьях или стрекочут крыльями насекомые. Шум городов лишь режет нам слух. Здесь не услышишь крика охотящегося в ночи ястреба или устроивших в пруду перепалку лягушек. Какой тогда смысл в этой жизни? Я — краснокожий и многого не понимаю. Мы, индейцы, предпочитаем мягкий ветерок над прудом; нам больше нравится дыхание ветра, дыхание, наполненное свежестью послеполуденного дождя или ароматом сосновой смолы.

И воздух, который нужен всему вокруг, для нас, краснокожих, тоже очень ценен. Звери, деревья, люди — все вокруг им дышит, и только бледнолицым все равно, чем они дышат. Они, как окоченевший мертвец, не ощущают зловония. Если мы продадим вам эту землю, вы должны помнить о том, как ценен для нас воздух, у воздуха и всего вокруг общий дух.

Ветер дал первый глоток воздуха нашим предкам и унес с собой их последний выдох. Если мы продадим вам эту землю, вы должны помнить и оберегать ее независимость и священность, чтобы каждый приезжающий сюда бледнолицый мог почувствовать ветер, пропитанный ароматом луговых трав и цветов. Только так мы обдумаем ваше предложение. И если мы его примем, у нас есть одно условие: бледнолицые должны будут относиться к диким животным на этой земле, как к своим братьям.

Мы — дикари, и мы не понимаем, почему бледнолицые могут оставлять гнить в прериях тысячи мертвых бизонов, которых они истребляют прямо из своих поездов?

Мы — дикари, и мы не понимаем, почему дымящие железные кони важнее бизонов, которых мы убиваем, только чтобы поддержать свое существование?

Чем люди отличаются от диких животных? Не станет животных, человек умрет от одиночества и тоски. Потому как, что бы ни случилось с животными, это вскоре происходит и с человеком. Все вокруг взаимосвязано.

Вы должны научить своих потомков, что земля у них под ногами — это прах наших предков. Пускай они уважают эту землю, скажите им, что своим плодородием она обязана жизни наших сородичей. И как мы говорим своим, вы скажите своим детям: земля — это мать наша. Что бы ни случилось с землей, это обязательно произойдет и с людьми на ней. Если человек плюет на землю, он плюет в самого себя. Мы знаем: земля не принадлежит человеку, человек принадлежит земле. Мы знаем: все вокруг взаимосвязано, как кровные узы объединяют людей в один род, так и в природе все неразрывно связано друг с другом.

Даже Бог бледнолицых, что шел с ними рядом, как друг, и вел с ними беседы, не смог избежать всеобщей участи. В конце концов все мы станем братьями, и мы это еще увидим, мы убеждены, что однажды бледнолицые наконец поймут, что у них с нами один и тот же Бог.

Возможно, вы считаете, что иметь Бога — это примерно то же самое, как вы хотите обладать нашей землей, но это не так. Бог, он для всех один, и в своем сострадании он одинаково справедлив и к бледнолицым, и к краснокожим. Для Бога самое ценное — это земля, и причинять вред этой земле означает оскорбить его. Бледнолицые в итоге исчезнут и, может быть, даже быстрее любой другой расы. Пачкая свою постель, когда-нибудь вы задохнетесь от смрада собственных испражнений.

Но в момент гибели сила Бога зажжет вас ярким пламенем, точно так же как эта сила привела вас сюда и наделила правом распоряжаться и этой землей, и краснокожим народом на ней.

Такая участь для нас — загадка, потому что мы не знаем, когда истребят всех бизонов, приручат всех лошадей, люди заполонят собою леса, а красоту горных вершин порушат провода.

Куда делись заросли? Они исчезли!

Куда делись ястребы? Они пропали!

Жизнь кончилась! Началось выживание!»

(Прошу простить меня за слишком длинную цитату, наедине со своими переживаниями, перед лицом вымирающих эвенков, мне хотелось достоверно процитировать речь вождя, не подвергая ее какой-либо переделке и пересказу, не сокращая, не перевирая, прямо-таки гвоздем вбить в текст, чтобы стало чуть полегче на сердце.) За сто с лишним лет эти простые истины, озвученные индейским вождем в его речи, с переменным успехом продолжают вести борьбу почти со всеми упомянутыми злодеяниями современности, люди так до сих пор и не сумели услышать предостережение вождя.