Мятежный перевал

Быстро темнело, и полковник, не медля ни минуты, распорядился выставить у грузовиков охрану. Помимо восьми солдат, сопровождавших грузовики, к машинам были приставлены и подчиненные полковника — десять человек. Остальные двадцать солдат должны были охранять поселок ночью.

— Спать в эту ночь не будет никто! — дал напутственное распоряжение полковник. — В поселке важный груз, который может заинтересовать «каракалов». Так что всем нам нужно быть особо бдительными.

В принципе ничего такого полковник Хадид мог и не говорить. Всем и без того было понятно: эта ночь может быть особенной. Потому что если «каракалы» во время своего первого посещения поселка отняли у его жителей почти всю еду, то, следовательно, без внимания грузовики они не оставят. Конечно, если они о них узнают. Ну а в том, что «каракалы» о грузовиках узнают, сомневаться не приходилось. А потому главным в эту ночь было уберечь ценный груз от посягательств «каракалов».

Когда совсем уже стемнело, на площади появился Аббас. Он подошел к полковнику Хадиду и сказал:

— Я тоже хочу охранять машины. Вы позволите? У меня и оружие при себе. Пистолет, который вы мне дали…

Полковник немного подумал и дал позволение Аббасу остаться на площади ночью. Ну, а почему бы и нет? Одним охранником будет больше, и это хорошо. К тому же он не просто охранник, а представитель народа. А именно народу предназначено то, что находится в кузовах машин. Завтра утром весь поселок соберется на площади, чтобы получить щедрые подарки от правительства.

* * *

Вскоре после полуночи поднялся ветер. Это был резкий, горячий ветер. Он принялся кружить по площади, стал трепать брезент, которым были покрыты грузовики, норовя забраться внутрь кузовов и расшвырять аккуратно сложенные ящики и коробки.

Полковник Хадид встревожился такому неожиданному обстоятельству. Ветер — это было плохо, просто-таки скверно. Сильный ветер заглушает все прочие звуки, а это означает, что он невольный пособник «каракалов», которые могут напасть на селение.

Полковник вооружился и также присоединился к тем солдатам, которые охраняли грузовики. То же самое сделали Наги и Реза.

И все-таки они не заметили и не услышали, как к ним приблизились «каракалы». И как знать — помешал ли этому сильный ветер, кружившийся по площади, или умение «каракалов» передвигаться в темноте бесшумно и незримо, или неопытность солдат, охранявших поселок и грузовики на площади, или все вместе…

Но как бы там ни было, вдруг со всех сторон площади зазвучали выстрелы, затем — ахнули несколько взрывов. Растерянные солдаты открыли ответный огонь. Это была хаотичная, а потому бессмысленная стрельба из-за того, что солдатам было плохо видно, откуда по ним стреляют, а к тому же по солдатам стреляли сверху вниз, с крыш торговых лавок и складов, а солдаты — стреляли ответно снизу вверх. Но и это была еще не вся беда. Стрельба по солдатам велась сразу со всех сторон, и потому им негде было укрыться. Отстреливаясь, солдаты метались по площади, падали, поднимались, снова падали…

Ахнуло несколько особо громких выстрелов, похожих на взрывы, — это, по всей видимости, стреляли из гранатометов. Вспыхнула вначале одна машина, за нею — вторая и третья, затем — настала очередь последней, четвертой машины. Четыре ярких, страшных костра вспыхнули посреди площади. Шальной ветер будто ждал этого момента — он с утроенной силой принялся бушевать и бесноваться, тотчас же набросился на пылающие грузовики, взметнул пламя едва ли не до небес, разметал его во все четыре стороны.

Выстрелы с крыш прекратились так же внезапно, как и начались. Никто не знал, оставались ли на крышах невидимые стрелки, но в данном случае это не имело значения: посреди площади продолжали пылать четыре гигантских костра, и в любой момент можно было ожидать взрывов — страшных, мощных, беспощадных, которые, если случатся, разнесут всю базарную площадь и погубят заодно всех людей на ней — тех, кому удалось не погибнуть от выстрелов из темноты.

— Всем уходить! — что есть мочи заорал полковник Хадид. — Всем покинуть площадь! Быстрей! Всем уходить!..

И не пытаясь хоть как-то определить, услышал ли кто-нибудь его отчаянную команду, полковник устремился прочь с площади, куда-нибудь подальше, где его не могли настичь ожидаемые страшные взрывы. Когда полковник отбежал на пятьдесят, а может, даже на сто шагов, где-то сзади ахнул первый взрыв. Полковник ничком бросился на землю. Взрывная волна его не зацепила, лишь стремительный поток горячего, пропитанного зловонным духом воздуха пронесся над ним, с размаху ударился в какую-то стену, расплескался по стене и стек по ней.

Прикрыв руками голову, полковник стал ожидать второго, третьего и четвертого взрыва. Но они отчего-то так и не последовали. Полковник с осторожным недоверием поднялся с земли и оглянулся. Страшных костров он тоже не увидел, и непонятно было, почему их нет: то ли они успели догореть сами по себе, то ли их потушил ветер.