Мифология пространства древней Ирландии

Согласно гностическим и манихейским представлениям существовали две группы из пяти деревьев противоположной природы. Они олицетворяли соответственно абстрактные сущности мира Света и мира Тьмы. В собственно гностических произведениях редки упоминания пяти деревьев Тьмы, но часто присутствуют пять деревьев Света[591]. Откровения Спасителя своим ученикам из «Пистис София» и «Книг из писания Таинства» из кодекса де Брюса содержат упоминания, в числе великих небесных сил, пяти деревьев; их природа не объясняется, но, скорее всего, речь идет об абстрактных эманациях древа жизни, соединяющего таинства, к которым должны приобщиться совершенные[592]. В «Пистис София» пять деревьев ассоциируются с тайным знанием: «Он (Спаситель. –

Г. Б.) не сказал им, где находятся пять деревьев». Интересно, что в «Пистис София» и «Книге Иеу» упоминаются «пять светлых деревьев»[593]. В безымянном тексте из кодекса де Брюса сообщается о том, что «во втором Отце стоят пять деревьев». Второй Отец, упомянутый в тексте, принадлежит к пяти отцам, присутствующим и в манихейской традиции. В одном фрагменте гностического апокалипсиса, найденного в Дейр-Балайзех, некоторые откровения Спасителя Иоанну содержат упоминания пяти деревьев рая[594]

.

Гностическое отрицательное отношение к материи, этому миру и возвеличивание чистого духа, этот изначальный дуализм гностицизма был отражен в III в. в синкретической доктрине манихейства. Гностические представления о пяти деревьях царства Света (рая) и царства Тьмы также были заимствованы манихеями. Интересно, что в манихейских источниках мы редко находим деревья света, чаще речь идет о пяти деревьях царства Тьмы (в коптских «Кефалайа» мы вообще не находим деревьев Света). Мне представляется, что космогонические, изначальные пять деревьев манихейских «Кефалайа» генетически восходят к пяти деревьям рая Евангелия от Фомы, т. е. в этом случае сама по себе синкретическая космогония и эсхатология гностических апокрифов еще раз переосмысливается в духе жесткого манихейского дуализма.

Прежде чем писать о феномене пяти деревьев Мрака и Света у манихеев, я хотел бы упомянуть о месте числа пять в манихейских произведениях. В одном только трактате «Кефалайа» мы находим целый ряд объектов в группах по пять: пять жилищ, пять отцов, пять слов, пять Спасителей, пять Величий и т. д. В других коптских, турфанских или китайских манихейских текстах также существуют примеры подобных пентад.

Число пять в мифологии пространства толкуется обычно как четыре + один, где последний элемент соответствует центру, а четыре представляет четыре стороны света, четыре направления. Уже количество пальцев на руке или членов человеческого тела представляет собой наглядный пример числа пять как символа целостности. С другой стороны, число пять вряд ли появляется в мифе на основе таких примеров. Скорее мог задаваться вопрос, а почему у человека пять пальцев? Пять в мифе символизирует целостность, а пятый элемент (quinta essentia) в системе является центральным и основным. Так, хеттск. panku– «всё, целое» родственно индоевропейск. основе «пять».

В отличие от разрозненных упоминаний пяти деревьев в гностических текстах, в манихейской традиции пять деревьев Мрака и пять деревьев Света как интегральная часть входят в космогонический и космологический миф. Итак, следуя описанию манихейской доктрины коптских «Кефалайа» Е. Б. Смагиной, в процессе борьбы Света и Мрака открылись пять жилищ Мрака, или пять миров плоти. Из них вышли пять стихий Мрака, а уже из пяти стихий, на почве Сухого и Влажного миров Материя вырастила пять космогонических деревьев мрака, в которые она воплотилась. Затем Материя воплотилась в плоды пяти деревьев и дала им созреть. Плоды пяти видов упали на почву Сухого и Влажного миров, из них вышли пять видов архонтов, демонов Мрака. Позже, при сотворении мира из пяти деревьев и пяти видов архонтов произошли растения и животные. Земные деревья также происходят от пяти деревьев Мрака[595]

.

Пять деревьев Мрака выступают в «Кефалайа» в качестве всеобщего источника материального творения. В главе о пяти жилищах говорится, что «из пяти деревьев сотворены пять видов творений по разным мирам, мужские и женские» (30; 20—22).

Материальное как смертное в манихейских произведениях всегда имеет отрицательное значение. Пять деревьев Мрака в «Кефалайа» ассоциируются со смертью в отличие от пяти деревьев рая гностиков, дарующих освобождение от смерти. Конечно, можно трактовать пять деревьев рая Евангелия от Фомы как деревья познания смерти, что не противоречит контексту апокрифа. Произрастание пяти деревьев Мрака «Кефалайа» связывают с третьей стадией преображения Материи: «В третий раз, возжаждав образа Посланца, она (Материя. – Г. Б.) упала вниз и произросла в пяти деревьях; они были живописаны и принесли плоды, в которых установилась смерть, и Материя возросла в них» (48; 10—13). Опираясь на комментарии Е. Б. Смагиной, можно объяснить некоторые реалии, упомянутые в отрывке.