Мифы о диетах. Наука о том, что мы едим

Здоровые худые индивиды способны время от времени потреблять напитки с фруктозой без видимого вреда. И потом люди, в общем-то, действительно не крысы, а на детальные эксперименты денег так и не выделили. Как следствие, по-прежнему не доказано, что избыток калорий из фруктозы приносит больше вреда, чем те же калории из глюкозы. Пока мы не узнаем больше, придется избегать как повторения ошибок редукционизма, так и выискивания козла отпущения (например, фруктозы), поскольку это отвлекает внимание от общей картины. Сейчас я убежден, что избыток сахара человеку не полезен, особенно в жидкой или ненатуральной форме. Однако нет четких данных о том, что фруктоза сильно вреднее эквивалентных количеств глюкозы или других сахаров.

Теперь, вспоминая свой «идеальный завтрак» прошлых дней, я думаю, что сахарный беспредел из мюсли, фруктовых йогуртов и фруктового сока можно было заменить крепким черным кофе и натуральным йогуртом. А вообще-то, я все чаще задаюсь вопросом: а может, стоило все это время кушать кашу, яйца и бекон?

11

УГЛЕВОДЫ, НЕСАХАРА

Фермер Фергюс жил недалеко от города Корк на юге Ирландии. Он ушел на покой довольно поздно — в возрасте 70 лет — и освободился от всех обязанностей. Всегда отличаясь хорошим здоровьем, он мечтал о том, как будет наслаждаться спокойной жизнью и прекрасной природой вместе со своей женой Мэри, которой тогда было 48 лет. Но однажды Мэри заметила у себя на груди небольшую опухоль. Врачи диагностировали рак с метастазами. Шесть месяцев спустя она умерла. Фергюс превратился в затворника — почти не выходил из дома, редко выбирался в город, не общался с соседями. И вот в один солнечный денек по прошествии трех лет семейный врач, лечивший местных жителей, выбрал время в своем напряженном графике и решил нанести Фергюсу визит. Тот годами числился в списке пациентов, но приходил к доктору только для того, чтобы посоветоваться насчет жены — никогда насчет себя самого; впрочем, он в этом особо и не нуждался.

Врач помнил очень здорового для своих лет человека — подтянутого, некурящего и физически активного. То, как изменился Фергюс, привело его в шок. Кожа стала землистого, серого оттенка, зубы повыпадали (хорошо, что не все), сам он выглядел слабым стариком. «Думаю, вам нужно заехать в амбулаторию и провериться», — задумчиво сказал доктор.

У Фергюса нашли повышенный холестерин, начальную стадию диабе­та, высокое артериальное давление и артрит тазобедренного сустава с хромотой. Кроме того, у него начала слабеть память. Доктор, не знал, что могло стать причиной таких изменений, и задал ему два вопроса, которые обычно задают ирландские доктора: «У вас депрессия?» и «Вы пьете?». «Ну, в общем, да, доктор, вы правы, — ответил Фергюс. — Я действительно страдал, много плакал, начал сильно пить. Но только первые полгода. Потом я взял себя в руки, отказался от выпивки — только иногда позволяю себе кружку Guinness, так что теперь я в порядке».

Загадка сильных перемен в состоянии Фергюса была в итоге раскрыта медсестрой. Раньше приготовлением пищи занималась его жена, сам он не мог сварить даже яйцо всмятку. Когда жены не стало, он был слишком горд, чтобы просить о помощи, и все три года существовал на чае и бутербродах с сыром. Несколько месяцев спустя Фергюс переехал в местный дом престарелых. Его лечили, но через полгода он скончался во сне от сердечного приступа.

Мой соратник по изучению микробов Пол О’Тул, в то время работавший в Корке, поведал мне эту историю как типичную ситуацию, когда радикальная перемена в питании у пожилых людей вызывала проблемы со здоровьем. Исследовательская команда Пола изучает влияние микробиоты на пожилых людей, в особенности с точки зрения рациона.

В рамках одного серьезного исследования были обследованы 178 ирландцев, проживающих в домах престарелых, в возрасте от 70 до 102 лет, половина которых была там на дневном пребывании, а остальные жили все время1. Ученые обнаружили, что у постоянных пациентов, находившихся на одном и том же скудном рационе, микробиота была одинаковой. К сожалению, пищу нельзя было назвать здоровой, и, помимо разнообразия, ей не хватало полезных микроорганизмов. Кроме того, у этой группы были выше показатели воспалительных процессов. У пенсионеров, которые приезжали в дом престарелых временами, иногда сами себе готовили и реже ели пищу в столовой, микробиота была куда здоровее. С некоторыми вариациями, но в течение года после переезда на постоянное проживание все пациенты приобретали очень похожую и нездоровую микробиоту.