Мир без конца

– Странно, что у Перкина нет денег. Он ведь главный богач в деревне, не считая старосты Нейта.

– Да есть у него деньги. Под очагом он прячет кувшин серебряных пенни. Я видела.

– Тогда почему он нам не заплатил?

– Не хочет расставаться со сбережениями.

Вулфрик оторопел.

– То есть он смог бы заплатить нам, если бы захотел?

– Конечно.

– Тогда почему я согласился работать за еду?

Гвенда досадливо хмыкнула: «Как же медленно он соображает!»

– Потому что иначе ты вообще остался бы без работы.

Вулфрик явно решил, что их обманули.

– Нужно было настоять на оплате.

– Почему же ты не настоял?

– Я не знал о припрятанном кувшине.

– Господи, неужто ты возомнил, будто такой богач, как Перкин, обеднел, не сумев распродать телегу яблок? Он ведь крупнейший держатель земли в Уигли вот уже десять лет, с тех пор как прибрал надел твоего отца. Еще бы у него не было сбережений!

– Уж понятно.

Пока Вулфрик допивал эль, Гвенда смотрела в огонь. Потом отправились спать. Он обнял ее, она положила голову ему на грудь, иной близости не хотелось. Она злилась. Твердила себе, что не надо валить все на мужа, виноват-то Перкин, не Вулфрик. Но злилась она все-таки на Вулфрика, злилась до бешенства. Когда муж уснул, Гвенда вдруг поняла, что злится вовсе не из-за денег. Такие беды порою постигали каждого, это как непогода или заплесневевший ячмень.

Тогда из-за чего она злится?

Ей вспомнилось, как Аннет, спускаясь с повозки, навалилась на Вулфрика. Игривая улыбка хозяйской дочки, довольное смущение Вулфрика – как же тогда хотелось врезать ему по физиономии! «Я злюсь на тебя, – мысленно обратилась Гвенда к мужу, – потому что эта пустоголовая вертихвостка до сих пор крутит тобою как пожелает и выставляет тебя полным болваном».

* * *

В воскресенье перед Рождеством в церкви после службы состоялся манориальный суд. Было холодно, и люди жались друг к другу, кутаясь в накидки и одеяла. Председательствовал на суде староста Нейт, поскольку лорда Ральфа не видели в Уигли уже много лет. «Тем лучше», – думала Гвенда; кроме того, он теперь стал сэром Ральфом и владел еще тремя деревнями, так что вряд ли его интересовали воловьи упряжки и коровьи выпасы.

На неделе умер бездетный вдовец Альфред Шортхаус, державший десять акров земли.

– Прямых наследников у Альфреда нет, – сказал староста. – Его землю хочет взять Перкин.

Гвенда удивилась. Зачем Перкину новые земли? Удивление помешало ей высказаться первой, и ее опередил волынщик Аарон Эпплтри:

– Альфред хворал с самого лета. Он не пахал осенью и не сеял зимней пшеницы. Все это нужно сделать. А у Перкина и без того хлопот достаточно.

Нейт злобно спросил:

– Ты хочешь эту землю себе?

Аарон покачал головой.

– Через пару лет, когда мои мальчишки подрастут и станут мне помогать, я, может, и соглашусь. А сейчас я не справлюсь.

– Зато я справлюсь, – отрезал Перкин.

Гвенда нахмурилась. Было ясно, что староста хочет передать землю Перкину. Тот наверняка пообещал взятку. Она твердо знала, что деньги у Перкина есть. Но к чему обличать его в нечестности? Нужно воспользоваться случаем и избавить свою семью от нищеты.

– Ты мог бы нанять еще одного батрака, Перкин, – прибавил Нейт.

– Погодите, – вмещалась Гвенда. – Он не платит своим нынешним батракам. С какой стати отдавать ему еще земли?

Перкин опешил. Он не мог отрицать очевидного, и потому промолчал.

Староста произнес:

– Хорошо. Есть еще желающие?

– Мы готовы, – тут же ответила Гвенда.

Нейт такого никак не ожидал.

– Вулфрик трудится за еду, – прибавила она. – У меня работы нет. Нам нужна земля.

Краем глаза Гвенда заметила одобрительные кивки. Никому в деревне не нравились повадки Перкина, все боялись однажды очутиться в том же незавидном положении.

Нейт понял, что его план может пойти прахом.

– Вы не можете уплатить взнос.

– Будем выплачивать постепенно.

Староста покачал головой.

– Заплатить нужно сразу. – Он обвел взглядом собравшихся. Никто больше не вызвался. – Дэвид Джонс?

Он обращался к мужчине средних лет, чьи сыновья уже сами являлись держателями наделов.

– Год назад я бы взял, – ответил Дэвид, – но дожди меня подкосили.

При иных условиях дополнительные десять акров обернулись бы стычкой между наиболее хваткими крестьянами, но год выдался неудачным. А у Гвенды и Вулфрика был особый случай. Вулфрик всегда мечтал о своей земле. Пускай акры Альфреда не полагались ему по наследству, это было лучше, чем ничего. В любом случае выбирать не приходилось.

– Отдай землю Вулфрику, Нейт, – сказал Аарон Эпплтри. – Он трудится усердно, успеет все вспахать. Они с женой заслужили немного удачи, намучились вдосталь.

Нейт помрачнел, но крестьяне одобрительно загудели. Несмотря на бедность, Гвенду и Вулфрика в деревне уважали.

Обстоятельства складывались так, что семья Гвенды могла получить редкую возможность выбраться из ямы. Гвенда не находила себе места от близости лакомого кусочка.

Однако староста медлил, будто бы сомневаясь.

– Сэр Ральф ненавидит Вулфрика.

Батрак дотронулся до щеки, на которой остался шрам от меча Ральфа.

– Я знаю, – ответила Гвенда. – Но Ральфа тут нет.

52