Мир без конца

На окраинах предместья Новый город он приметил новые дома. Роскошное строение, в свое время возведенное им для Дика-пивовара, больше не возвышалось за городской чертой. Город изрядно разросся.

На мгновение он забыл о дурных предчувствиях при виде своего моста. Красивой дугой тот поднимался над рекою и ловко опускался на остров посреди течения. На дальней стороне острова мост вновь взмывал вверх, пересекая второй рукав реки. Белый камень сверкал на солнце. Люди и повозки двигались в обоих направлениях. Сердце Мерфина застучало чаще от гордости: именно таким он и задумывал свое творение, прекрасным, прочным и полезным. «Это я сделал, – подумал он, – и вышло отлично».

Но его ждало потрясение, когда он подъехал. Каменную кладку ближнего моста у центрального быка обезобразили трещины, которые скрепили, точно дымоход, железными скобами, верной приметой забот Элфрика. Мерфин ужаснулся увиденному. С гвоздей, державших жуткие скобы, бахромой свисала ржавчина. Мерфин вспомнил, как одиннадцать лет назад Элфрик ремонтировал старый деревянный мост. «Все допускают ошибки, – подумалось ему, – но люди, которые не учатся на своих ошибках, повторяют их снова и снова».

– Треклятые болваны, – пробурчал он.

– Треклятые болваны, – откликнулась Лолла. Так она учила английский язык.

Мерфин въехал на мост. Его порадовало, что настил лежит ровно, а очертания прочных перил с резным карнизом, который словно вторил резьбе собора, заставили восхититься.

Остров Прокаженных по-прежнему изобиловал кроликами. Мерфин продолжал владеть собственностью на острове. В его отсутствие Марк-ткач собирал плату с арендаторов, выплачивал оговоренную сумму аббатству, вычитал свою долю, а остаток ежегодно высылал во Флоренцию через семейство Кароли. После всех вычетов Мерфин получал немного, однако с каждым годом доход чуточку возрастал.

Дом Мерфина на острове имел обжитой вид: ставни были открыты, порог чисто выметен. Он разрешил жить здесь Джимми. Теперь тот уже, конечно, не мальчик, а мужчина.

В торце второго моста незнакомый старик собирал мостовщину. Мерфин отдал ему пенни. Старик пристально посмотрел на путника, словно пытаясь вспомнить, но ничего не сказал.

Кингсбридж выглядел одновременно знакомым и чужим. Поскольку он во многом остался тем же самым, перемены казались Мерфину почти чудесными, будто случились за одну ночь. Ряд лачуг снесли и заменили красивыми домами; мрачное жилище зажиточной вдовы сделалось оживленным постоялым двором; колодец высох, и его замостили; серый дом выкрасили белым.

Он направился в «Колокол» на главной улице возле монастырских ворот. Там ничего не изменилось: таверна в столь бойком месте благополучно просуществует, должно быть, еще сто лет. Мерфин передал лошадей и поклажу конюху и вошел внутрь, держа Лоллу за руку.

Как и в любой таверне, в большом зале «Колокола» стояли грубые столы и скамьи, чуть дальше располагались бочки с пивом и вином и местная кухня. Таверна пользовалась спросом и приносила прибыль, поэтому солому на полу меняли часто, стены исправно белили, а зимой в очаге пылал жаркий огонь. В этот теплый летний день все окна были открыты настежь, и в зал задувал свежий ветерок.

Из задних помещений вышла Бесси Белл. Девять лет назад она была соблазнительной девицей, а ныне стала пышнотелой женщиной. Она оглядела Мерфина, не узнавая, и по одежде признала в нем богатого посетителя.

– Здравствуй, путник. Что мы можем сделать для тебя и твоего ребенка?

Мерфин усмехнулся.

– Я хотел бы комнату, Бесси.

Лишь тут она его узнала.

– Да чтоб мне лопнуть! Это же Мерфин-строитель! – Мерфин протянул ей руку, но Бесси бросилась его обнимать и трясти за плечи. Он всегда ей нравился. Наконец она отпустила его и всмотрелась в лицо. – Какую бороду ты себе отрастил! Без нее я бы тебя скорее узнала. Девочка твоя?

– Ее зовут Лолла.

– Надо же, хорошенькая какая! У тебя, наверное, красивая мама.

– Моя жена умерла.

– Печально. Твоя Лолла еще совсем маленькая, она забудет. У меня тоже муж умер.

– Я не знал, что ты была замужем.

– Мы познакомились, когда ты уехал. Ричард Браун из Глостера. Умер год назад.

– Грустно слышать.

– Отец в Кентербери, отправился в паломничество; я пока заправляю в таверне.

– Я всегда уважал твоего отца.

– Он тебя тоже. Вечно липнет к умникам. А мой Ричард ему не особо нравился.

– Ясно. – Мерфин решил, что разговор как-то чересчур перекинулся на личные темы. – Что слышно о моих родителях?

– Они живут не здесь. Переехали к твоему брату в Тенч.

От Буонавентуры Кароли Мерфин слышал, что Ральф стал лордом Тенча.

– Отец, конечно, очень рад.

– Надулся, как индюк. – Бесси улыбнулась, затем посерьезнела. – Ты, верно, проголодался и устал. Я велю мальчишкам отнести твои вещи наверх и принесу кружку эля и похлебки.

Она повернулась, направляясь на кухню.

– Спасибо, но… – Бесси остановилась. – Будет здорово, если ты покормишь Лоллу. А мне нужно кое-что сделать.

Бесси кивнула.

– Конечно. – Она наклонилась к девочке. – Пойдешь с тетей Бесси? Думаю, ты съешь кусочек хлеба. Любишь свежий хлеб?

Мерфин перевел дочери, и та радостно кивнула.

Бесси поглядела на него.