Миссия «Лучшая подруга»

– Что нужно взять новый курс.

– А это что значит? – спросил уже я.

– Что мы начнём с самого начала.

Когда мы добрались до замка, наша героиня сразу направилась к себе в комнату. Ей очень хотелось поговорить с крёстной, но та всё ещё была в Египте и собиралась приехать во Флорин только в конце недели.

Пандекраска Пампернелла разрешила входить к себе только Боните и Сьюки. Она планировала подумать над вопросами Ниши, поискать информацию и выяснить, чем хочет заниматься и как к этому приступить.

Мы понимали, что ей потребуется время, поэтому оставили её в покое.

Из личных хроник Пандекраски Пампернеллы

На пятый день я проснулась от громкого голоса в собственной голове: «Прекращай, Пандекраска Пампернелла! На тебя жалко смотреть, прямо как на каплю воды в пустыне. Возьми ты уже себя в руки! Жизнь продолжается, с тобой или без тебя!»

Я вскочила в постели.

Умывшись, позвала Сьюки. Было пять утра, и та зевнула целых одиннадцать раз, пока колдовала над моим «Кошачьим пучком». Сьюки не понимала, с чего это я проснулась в такую рань. Покривив душой, я сказала, что сама не знаю. Когда я поблагодарила её за причёску, Сьюки снова поспешила в постель. Я накинула поверх пижамы халат, затянула пояс и побежала по замку в своих тёплых носках.

Вокруг царила тишина.

Я знала точно, что хочу сделать.

Кухню заливал зеленоватый свет от цифровых часов на экране духовки, так что комната напомнила мне аквариум. Я включила светильник над столом, достала из холодильника кусок пирога и налила себе стакан молока. Затем с чувством удовлетворения села за стол и, болтая ногами, принялась за десерт. Пирог оказался вкусным, а молоко до того холодным, что пить его приходилось маленькими глоточками.

Я ощущала себя так, будто сбросила балласт.

В последние дни я так много думала, что даже мозги заболели.

Теперь в голове воцарились спокойствие и ясность.

Прикончив пирог, я убрала стакан и тарелку в посудомоечную машину. И уже собиралась вернуться наверх и снова лечь спать, как вдруг увидела в каминном зале какое-то мерцание.

В стеклянных подсвечниках догорали две чайные свечки, а на приставном столике лежал ноутбук крёстной. Выходит, она уже здесь! Я была счастлива: мне не терпелось обсудить с ней слова Ниши. Если кто и мог дать мне хороший совет, то крёстная.

Я села на диван и вывела компьютер из спящего режима. Без труда открыла программу и пролистала всю информацию, которую крёстная собрала для меня перед началом путешествий.

Казалось, я вдруг вернулась в прошлое.

Вот фотографии Тои и ранчо её родителей. Вот она сама, ещё малышка, сидит на спине у ослика, а вот и юрта, которую я так и не увидела, потому что она сгорела дотла. Меня охватила то ли тоска, то ли жажда. И разумеется, меня затерзали сомнения.

Что, если я слишком рано отвергла Тойю? Возможно, я поторопилась?

Когда мы с Тоей ехали верхом к её юрте, она рассказала, как однажды помогала лошади произвести на свет жеребёнка. Ей казалось, будто она и сама заново родилась.

Разве можно отказаться от такой подруги?

Я вздохнула, сдавленная такой же тяжестью, как в тот вечер, когда мы с Тоей сидели у костра. Потом отправила письмо, где написала, что скучаю по ней и её отваге.

И снова стала перебирать файлы.

В ноутбуке не нашлось никакой информации о Викки, ведь крёстная собирала только досье её знаменитой сестры. Поэтому я набрала имя Викки Севергром Шестой в поисковике и нашла два смешных видео на Youtube: в первом ролике Викки была в какой-то забегаловке и соревновалась с моряком в армрестлинге (она проиграла шесть раз подряд); во втором – чистила зубы и одновременно, прыская пеной, читала рэп под Blowin’ in the Wind Боба Дилана. Я рассмеялась, вспомнив, как Викки сидела в кресле парикмахерского салона, строила рожицы и делала вид, что Париж ей совершенно не интересен. Я не знала, как с ней связаться – есть ли у неё телефон и где она вообще. Мне очень хотелось, чтобы она позвонила Сянь Сянь Юю по браслету.

«Всё будет хорошо, Викки», – подумала я и попыталась телепатически отправить ей эту мысль.

Больше всего информации крёстная нарыла о Нише. Меня опять поразило, как искусно эта индианка и её подруги пускали окружающим пыль в глаза. В интернете была уйма их фотографий. Они публиковали рецепты, свои любимые песни и прочую легкомысленную ерунду. На одной из фотографий они стояли вдесятером и хохотали, да и вообще, похоже, веселились без перерыва. Жизнь у них была всё равно что сладкая вата, радужная и приторно-сладкая. Никто бы не принял их за бунтарок.

Нише я тоже отправила сообщение.

«Я работаю над собой».

Я уже собиралась выключить ноутбук, как вдруг вспомнила слова Сянь Сянь Юя в самолёте: «Всё это время ты ищешь подругу, которая была бы такой же, как ты. Но для этого вовсе не обязательно так долго искать. Достаточно посмотреть в зеркало».