Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений

Нури Саид сразу же после ратификации турецко-иракского договора предложил Соединенным Штатам, Великобритании, Ирану и Пакистану присоединиться к договору. При этом иракский лидер настаивал на том, что Ирак не может оставаться единственной арабской страной в ближневосточном пакте, и поэтому нужно добиваться вхождения в пакт хотя бы Сирии. Багдад не только боялся изоляции в арабском мире, но и руководствовался своими давними планами создания единого государства, либо федерации под иракским контролем стран «Благодатного полумесяца» – района, дугой охватывавшего территорию от Акабского до Персидского заливов. По сути, в Сирии решался исход египетско-иракского противостояния на Арабском Востоке, и на самом деле речь шла не о вхождении Сирии в турецко-иракскую коалицию, а об аннексии этого государства Ираком. Подобный вариант, как оценивал госдепартамент США, привел бы к полному изменению ситуации в регионе. Израиль получил бы общую границу с Ираком – одним из наиболее непримиримых своих врагов, а междинастические противоречия между домами Хашимитов и Саудидов достигли бы крайне высокой степени напряженности, чреватой утратой американского влияния в Саудовской Аравии[426]

.

Круг потенциальных участников создаваемой военно-политической структуры, таким образом, сужался до Ирана, Пакистана и ведущих стран НАТО. Первой четко обозначила свои намерения Великобритания. Англо-иракский договор 1930 г. был аннулирован, и между Соединенным Королевством и Ираком было подписано новое соглашение, в соответствии с которым Англия брала на себя обязательство предоставлять военную помощь Ираку в случае агрессии против этой страны, по просьбе иракского правительства. Это соглашение было заключено как дополнение к турецко-иракскому договору. 4 апреля 1955 г. палата общин парламента Великобритании одобрила новое соглашение с Ираком[427]

. Соединенные Штаты не стали следовать примеру Англии, чтобы сохранить свободу маневра на Ближнем и Среднем Востоке, необходимую, в том числе и для налаживания ближневосточного переговорного процесса. Вступление США в создаваемый блок потребовало бы одновременного предоставления гарантий безопасности Израилю, а иначе конгресс США вряд ли согласился бы на вхождение в ближневосточный пакт. Администрация Д. Эйзенхауэра не была готова дать подобные гарантии. К тому же американское участие в создаваемой военно-политической структуре не могло не осложнить отношений Соединенных Штатов с Саудовской Аравией, где были сосредоточены основные нефтяные интересы США и находилась база американских ВВС в Дахране.

Следующим после Великобритании участником турецко-иракского договора стал Пакистан, заключивший соответствующее соглашение 23 сентября 1955 г. Вхождение Пакистана в пакт, создаваемый на Ближнем и Среднем Востоке, было важно не столько с военной точки зрения, принимая во внимание не затихавший индо-пакистанский конфликт из-за Кашмира, сколько с политической. Участие Карачи в блоковом строительстве на Ближнем и Среднем Востоке должно было создать противовес влиянию Анкары и Багдада. Помимо упомянутой выше связи через Пакистан с СЕАТО, подключение Пакистана к пакту могло послужить примером для колебавшихся стран, таких как Иран.

Позиция Ирана долгое время оставалась неопределенной. Шах Ирана М. Р. Пехлеви опасался негативной реакции Советского Союза и оппозиционных сил внутри своей страны в случае присоединения Тегерана к турецко-иракскому договору. Иран был довольно слаб в военном плане и нестабилен с точки зрения внутренней политики, поэтому шах рассчитывал на твердые гарантии безопасности со стороны западных стран. В то же время, как подчеркивали американские и британские дипломаты, встраивание Ирана в ближневосточную блоковую конструкцию было необходимо, исходя из нескольких аспектов: существования общей границы с СССР, предотвращения развития нейтралистских тенденций во внешнеполитическом курсе Ирана, нахождения на иранской территории нескольких горных хребтов, которые могли бы послужить удобной линией обороны и, наконец, наличия огромных залежей нефти, необходимой для экономического развития западных стран. А добиться сохранения доступа к иранской нефти, соглашались в Вашингтоне и Лондоне, можно было «путем включения Ирана в региональную оборонительную организацию»[428].