Мой любимый шпион

– Я считаю себя сочувствующим – разделяющим эти взгляды. Отчасти религиозный человек, странствующий верхом на муле. – Он отправил в рот крохотный кекс и съел его с явным удовольствием. – Ваши слова о том, как опасно увязнуть, подействовали на меня. Я понял, что все-таки увяз и пробыл в этом состоянии слишком долго. Поскольку я добровольно обрек себя на изгнание из жизни, для которой был рожден, – только я сам могу вызволить себя из этого изгнания.

– А еще я понял, как соскучился по двоюродным бабушке и деду. Если не считать Симона, они мои ближайшие родственники. Как эгоистично было с моей стороны думать не о них, а только о себе!

– Это все от боли, – тихо сказала Сюзанна.

– От боли и стыда. Я казался самому себе вконец опозоренным и потому недостойным общения с честными людьми, – так же тихо ответил Лукас.

– Да, честь – это серьезно, но жестким правилам не следует поклоняться как божкам! – вскипела Сюзанна. – Я всего лишь женщина, и считаю, что обязательства перед родными и друзьями значат гораздо больше, чем самобичевание из-за каких-то отвлеченных понятий о чести.

Лукас расплылся в улыбке.

– Симон поступил мудро, женившись на вас. Вот я и решил не увязать. Исполнив свой долг перед общинами, которые обычно посещал, я отправил к ним другого брата, моего ученика. Он хороший человек и неплохой костоправ, а со временем наберется опыта и станет трудиться еще лучше. А я теперь иду иной дорогой.

– Значит, поэтому вы и прибыли в Брюссель? Чтобы повидаться с Симоном перед возвращением домой?

– В основном – да, но… – Казалось, гость немного сконфузился. – Вы наверняка подумаете, что это глупости, но у меня часто возникает чувство, что я знаю, где именно потребуется моя помощь. И вот теперь меня не покидает мысль, что я понадоблюсь здесь. Я не доктор, но умею накладывать лубки, вправлять суставы – и так далее…

– Близится война, так что чутье не подводит вас, – кивнула Сюзанна. – Боюсь, очень скоро здесь вам с избытком хватит работы! – Она вдруг задумалась, потом спросила: – А вы, случайно, не сведущи в повивальном деле? Возможно, скоро вы останетесь единственным человеком в округе, имеющим хоть какие-то медицинские познания.

Лукас встрепенулся.

– Да-да, конечно. То есть мне случалось несколько раз принимать роды в силу необходимости, но я отнюдь не знаток… А почему вы спрашиваете?

– Наша кузина Мари скоро должна родить, а повитуха, с которой мы договорились, бежала из города, – объяснила Сюзанна. – Я постараюсь найти другую, но если ничего не выйдет… Очень хорошо, если в доме окажется человек, который знает, как принять роды.

– Костоправы занимают самую нижнюю ступень в медицинской иерархии, поэтому заклинаю вас: найдите настоящую повитуху, – проговорил Симон. – Но если нет, то я постараюсь сделать все, что смогу.

– А что это за медицинская иерархия? – заинтересовалась Сюзанна.

– Самая верхняя ступень – доктора, которые заканчивают университеты и принадлежат к числу джентльменов. Пониже – хирурги, эти заняты ручным трудом и, в сущности, просто ремесленники, инструменты которых – ножи и пилы. Повитухи необходимы, но им, как правило, не придают значения. А костоправы – это крестьяне. – Глаза Лукаса насмешливо блеснули.

– Но поскольку вы пэр, то могли бы добиться перемен и заслужить признания как лорд Фокстон, барон Костоправ!

Лукас весело рассмеялся.

– Очень надеюсь, что этого не произойдет!

Сюзанна тоже рассмеялась.

– Посмотрим, милорд. А теперь я провожу вас в вашу комнату. Вам необходимо отдохнуть. Или, может быть, сначала горячую ванну?

– О, с удовольствием! – Лукас с улыбкой поднялся. – Благодарю вас, Сюзанна.

– Мы с Симоном всегда рады вам. Что ж, вскоре я ухожу на поиски повитухи, но позднее загляну к вам.

Сюзанна проводила гостя до его комнаты, затем покинула дом, надеясь отыскать повитуху, но, шагая по оживленным улицам, думала она вовсе не о повитухе, а о том, как Лукас распорядится своим будущим. В каком-то смысле он все равно что едва вылупившийся птенец, однако неглуп и найдет свой путь. И если повезет, то он вернется в Англию, поселится неподалеку от Симона, и они снова будут лучшими друзьями.

Длительные поиски не увенчались успехом, поэтому Сюзанна, вернувшись вечером домой, сразу направилась к Мари и принялась уговаривать ее повременить с родами хотя бы еще неделю. Мари рассмеялась и сказала, что этого она обещать не в силах.

Утомленная долгими поисками, Сюзанна ушла к себе и устроилась за письменным столом, чтобы написать свое еженощное послание Симону. Это время суток она любила особенно – в доме смолкали все звуки, и ее мысли были всецело обращены к мужу.