Мой первый марафон, или Дорогу осилит бегущий

Оказывается, первый этап заключенных в Ольжерас пришёл своим ходом на лыжах 27 марта 1948 года. Он был небольшой, всего 27 человек. Из Новокузнецка заключенные вышли под конвоем единственного охранника, но по пути у него случился острый приступ аппендицита. Заключённые оставили солдата вместе с его оружием в Атаманове, в местной амбулатории, и отправились дальше уже самостоятельно. Почему не воспользовались возможностью сбежать? Я думаю, потому что бежать в этих глухих местах было некуда. Тем более зимой. Незаметно вернуться в Новокузнецк и оттуда сбежать заключенные не смогли бы, а бежать в тайгу было равносильно смерти. Как пел Высоцкий в одной песне:

«Мол, видишь сам – кругом пятьсот,

А к ночи точно – занесет,

Так заровняет, что не надо хоронить!..».

Заключенные строили поселки, рубили тайгу и сплавляли лес по рекам. В памяти навсегда запечатлелись горные таежные реки, забитые лесом так, что воды в них видно не было – сплошные бревна. Уже потом, в годы перестройки, эти заторы из бревен наконец-то расчистили. Ходили слухи, что для этого заключили сделку с японцами, которые расчистили реки бесплатно, но с одним условием – все, что они из нее достанут, они забирают себе. Откуда взялись японцы? Просто первые бартерные контракты на поставку угля заключались именно с ними. В 90-е годы, когда над страной летала гиперинфляция, очень многие предприятия смогли выжить, перейдя на бартерную схему расчетов.

Также заключённые внесли значительный вклад и в строительство самой первой шахты города «Томусинская 1–2», которая позже была переименована в шахту имени Ленина.

Строительные бригады заключённых положили начало и строительству центра города – осушили болото и уплотнили грунт бутовыми камнями, добытыми кирками и лопатами на Лысой горе. Такое название гора и получила оттого, что на её вершине образовалась большая плешь. Кстати, первые дома в Междуреченске были спроектированы ленинградскими архитекторами и построены на уникальном фундаменте из природного камня. А дом, в котором я жил, располагался прямо напротив Лысой горы.

Как я пришел в горнолыжный спорт

Итак, весной 86-го к нам в школу пришла тренер по горным лыжам набирать группу юных горнолыжников. Так получилось, что это был первый тренер, которого я увидел в своей жизни. Ее рассказ про спорт и про горные лыжи был очень интересным, и поэтому я, не раздумывая, записался в горнолыжную школу, чтобы стать Великим Горнолыжником.

Вообще в жизни очень важно быть первым. Например, следующий тренер, который пришел к нам в класс, был из городской шахматной школы. И хотя играть в шахматы я умел и любил, но я уже записался в секцию горных лыж, правда, на тот момент ни разу еще не надевал лыжных ботинок. Поэтому сколько шахматный тренер меня ни уговаривал стать Великим Шахматистом, я был непреклонен. Рассуждал я так. Матерых горнолыжников у нас в стране было мало, а великих гроссмейстеров, как мне казалось, – хоть отбавляй. Без сомнения, я уже в первом классе средней школы старался объективно оценивать свои жизненные перспективы.

Однако мне тогда было неизвестно, что первые горнолыжные трассы на Югусе появились еще в 1964 году. И вскоре после их открытия начался отсчет первым победам междуреченских горнолыжников и лыжников «летающих». Зазвучали имена Владимира Макеева, ставшего призером Кубка мира, Александра Ардеева, выигравшего в Италии приз газеты «Унита», Елены Панченко, чемпионки СССР, впоследствии, к сожалению, трагически погибшей в Австрии. Про них нам рассказывали тренеры, а мы слушали, разинув рты. За время своего существования междуреченская школа олимпийского резерва подготовила десяток мастеров спорта международного класса, около ста мастеров спорта.

Трагедия Алексея Мошкина

Первым и пока единственным заслуженным мастером спорта, выросшим на трассах Югуса, стал Алексей Мошкин, чемпион Паралимпийских игр в Альбервилле 1992 года. Я не был с ним лично знаком, но так как мы занимались в одно время, заочно о нем, конечно, слышал. Алексей был подающим огромные надежды совершенно здоровым спортсменом, лучшим во всей нашей горнолыжной школе. Он был старше меня на четыре года. В горнолыжную школу он пришел в 6 лет, а уже через 3 года получил взрослый спортивный разряд.

Однажды с ним случилась большая беда. Он перелезал под поездом-товарняком через железнодорожные пути, по одной версии, возвращаясь домой, а по другой – чтобы добраться от горнолыжной базы к горе Сыркашинской на тренировку. Обе версии правдоподобны. В то время добраться до школы на автобусе было очень затруднительно, автобусы из города ходили редко и забивались людьми битком. Поэтому мы часто ходили до горнолыжной школы пешком, через поселок Сыркаш, по склону горы Сыркашинской. И в обратную сторону – домой или же на тренировку на горе.