Мой театр. По страницам дневника. Книга II

Это уникальное по своей архитектуре здание когда-то на деньги московского купечества строили великие О. Бове и А. Кавос, не тютькины! И равного этому театру не было во всем мире ни по красоте, ни по удобству зрительного зала и закулисной части…

28

Гала-концерт по поводу открытия Исторической сцены ГАБТа назначили на 28 октября. Я о том «празднике искусства» рассказывал в связи с реакцией на него Г. П. Вишневской. Что же касается меня, я не был удостоен даже места в зрительном зале. Марина Леонова позвонила: «Коля, у меня два билета, если хочешь, пойдем». Я поблагодарил и отказался. С аналогичным предложением позвонили еще несколько человек. «Нет, спасибо, не пойду».

Накануне, 27 октября, на генеральной репетиции гала Филин неожиданно вышел на сцену с букетом цветов и, сладко улыбнувшись, торжественно произнес краткую речь: «Мы поздравляем Андрея Уварова! Мы с ним сегодня расстаемся в связи с его выходом на пенсию!» Это был день рождения самого Филина. Вот он себе такой подарок и сделал. И тут же к нему кинулся ликующий народ: «А теперь поздравим Сергея Юрьевича!»

Со стороны Филина это было настоящей подлостью. Уваров более 20 лет был премьером Большого театра и заслужил покинуть сцену в совершенно другой ситуации.

Вечером 28 октября Филин пошел не за кулисы, не в зрительный зал, а занял стул в Центральной ложе, за президентом Медведевым. Но по дороге туда произошел курьез, о котором потом судачила вся Москва. Когда Сережа шел через Белое фойе, к нему из самых добрых побуждений шагнула капельдинер и предложила программку. Филин взял. Служительница ему от всей души: «Вы приходите к нам в театр, у нас очень хороший репертуар!» Тот напрягся: «Вообще-то я тут художественный руководитель балета!» – «Да?! – удивилась она. – А мы вас не знаем!»

29

В ноябрьской афише стояло несколько «Спящих красавиц». До этого балеты на так называемой Исторической сцене еще не шли. Звонок Филина: «Григорович хочет, чтобы ты танцевал Карабос». – «Знаешь, Сережа, во-первых, я в возрасте, когда могу танцевать Дезире. Во-вторых, Юрий Николаевич знает мой телефон, и, когда ему нужно, он звонит сам». Интуитивно понимаю, что между Филиным и Григоровичем уже скандал.

А у меня с Воронцовой были приготовлены партии в «Спящей»: Аврора, принцесса Флорина и фея Сирени. Но ей, естественно, вообще ничего не дали. Родькина, очень хорошо танцевавшего Голубую птицу, засунули в ходячий кордебалет. Однако, ощутив дефицит в красивых ногах и хорошей внешности, Дениса в итоге выпустили в свите, вокруг феи Сирени прыгать.

При этом громко заявили во всех мыслимых и немыслимых СМИ, что мировая звезда, американец Дэвид Холберг осчастливит нас и прилетит в Москву танцевать первый балетный спектакль на открывающейся Исторической сцене ГАБТа!

Это же надо, чтобы открытие великого русского театра отдали иностранцу, который у нас в стране по-настоящему ни имени, ни заслуг не имел. Горстку критиков г. Москвы и Московской области и к ним по известным причинам примкнувших в счет не беру. В стенах ГАБТа продолжилось осуществление плана по отмене русской культуры.

Среди российских артистов руководитель балета Большого театра Филин достойного исполнителя, естественно, не обнаружил. Он-то сам уже не мог выйти на сцену. И если кое-кто из премьеров возмущался таким решением, я отнесся к нему совершенно спокойно. Был уверен, что, когда бы я ни танцевал, пятым, десятым составом, я выйду – и в этот день будет самый большой успех. Остальное мне безразлично.

В сентябре, за два месяца до спектакля, Филин вызвал на прогон на Верхнюю сцену все составы исполнителей «Спящей красавицы». Решил публично заставить только меня одного станцевать весь спектакль от начала до конца. Понимаю, если бы там присутствовал Григорович, а в зале сидит только Сергей. Говорит мне в микрофон при всей труппе: «Вы должны станцевать. Мы должны понять, вы можете или нет?» – «Вот я в ноябре и станцую». – «Мне надо знать, вы можете или нет, вас ставить на спектакль?» – не унимался наш руководитель. «Пусть сначала покажут остальные составы, что они могут, а потом уже Народный артист будет показывать, как надо!» – спокойно ответил я.

У меня нет провалов в памяти. Помню, сколько раз я танцевал партию Дезире за Филина, который постоянно брал больничный, как только его ставили в «Спящую». Спектакль-то сложный, тяжелый, что лишний раз надрываться-то за зарплату?

30

Параллельно с этими разборками танцую в Донецке, Киеве, в Самаре на XI фестивале классического балета им. Аллы Шелест.

У меня была давнишняя мечта исполнить партию Солиста в «Бриллиантах» Дж. Баланчина. Как будто угадав мои мысли, позвонил Фатеев, позвал в Петербург. В течение двух недель я репетировал «Бриллианты» с Лопаткиной, находясь в состоянии полнейшего счастья. Ульяна этот спектакль танцевала много лет, но тут, ради меня, много репетировала, спасибо ей за это.