Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Клейнмихель, назначая нового начальника округа, приказал ему немедля приступить к устройству каналов и запретил делать донесения о сносе водой мостов, устраиваемых от берега до мест, на которых предполагались эти каналы. Эти мосты во время управления Семичева не сносились более водой, и он в 1846 г. приступил к расчистке дна для каналов и к устройству стенок около расчищенных мест, производя эти работы по необдуманному и не соответствующему местности проекту Шишова. Когда были устроены некоторые из каналов, в которых, впрочем, еще не везде было расчищено дно до проектной глубины, заметили, что струи воды, по стремлению которых направляются барки, идут мимо устроенных каналов, так что барки не могут попадать в них. Тогда, для направления в каналы струй воды, нашли нужным устроить перед входом в них длинные крылья, состоящие, так же как и стены каналов, из набросанного камня и составляющие с последними тупые углы. Эти важные в техническом и денежном отношении работы были поручены, {как уже выше сказано}, майору Капгеру, переведенному из Строительного отряда путей сообщения в инженеры по случаю уничтожения Клейнмихелем {упомянутого} отряда. Небольшие познания, приобретенные им в бывшем Военно-строительном училище, были им вполне забыты, и он вообще лишен был всякого образования. {Вышеупомянутые} председатель и члены правления, на обязанности которых лежало наблюдение за работами, также не имели никаких познаний по гидравлическим работам. Генерал-майор Семичев весьма редко их посещал и только твердо помнил, какая сумма была выдана подрядчику, еврею Раппопорту^н

, потому что, по общему отзыву служивших в его округе инженеров, получал с него условленные проценты (по слухам 10 %) с выдаваемой ему суммы. Четвериков всю свою службу провел на шоссейных работах и, хотя был честный человек, но подчинялся направлению Ивашевского, который разными интригами хотел занять место Капгера, конечно, для собственных выгод, а не для улучшения дела, к чему он не имел ни способности, ни необходимых познаний. Боровской, бывший в то время, когда я учился в Институте инженеров путей сообщения, репетитором начертательной геометрии, {о котором я упоминал во II главе «Моих воспоминаний»}, также ничего не понимал в гидравлических работах. При его вздорном характере, он только постоянно со всеми ссорился. Таким образом, возникали постоянные пререкания председателя и членов правления между собой, завязывалась бесконечная переписка о каждой безделице, и дело, им порученное, шло очень дурно.

В Екатеринославе мне отвели от города довольно большое помещение, и я немедля приступил к порученному мне следствию, при начале которого Капгер был удален от должности. Губернатор назначил депутатом к следствию екатеринославского исправника Дмитриева^н

. Судопромышленники, с которых требовалось снять допросы, были бóльшей частью евреи. Из них некоторые забегали ко мне до вызова их к допросу с явным желанием жаловаться на судоходное начальство. Я им говорил, что они будут в свое время спрошены. Перед допросом были приведены к присяге промышленники, как христиане, так и евреи. Обряд присяги последних я видел в первый раз; надевание при этом на присягающих особой одежды и кивота, тушение свечи и звук рога меня очень поразили. Всем промышленникам было предложено несколько вопросных пунктов; ни один из них не показал в своих ответах, чтобы со стороны судоходного начальства были какие-либо злоупотребления, и затем второе из вышеприведенных обвинений против Капгера падало само собой. По окончании допросов я спрашивал некоторых из евреев, почему они постоянно жалуются на притеснения судоходного начальства, а в то время, когда их спрашивают под присягою, ничего не показывают. Они отвечали мне, что у Капгера есть жена и много детей, и они не желают его гибели.

Для расследования 3, 4, 5 и 6 {вышеприведенных} обвинений против Капгера я ездил в с. Каменку, где в казенном доме, занимаемом Капгером, допрашивал лоцманов Каменки и других селений и нижних чинов команды путей сообщения, состоявшей при порогах. Из их ответов ясно было, что Капгер никогда жестоко не наказывал {означенных} нижних чинов, и что тот рядовой, который, как утверждало первое следствие, умер будто бы вскоре после наказания, перед смертью своею вовсе не был наказываем. Таким образом, падало само собой и третье из вышеприведенных обвинений против Капгера.

Крестьяне лоцманских селений показывали, что Капгер брал у них для своих разъездов лошадей; одним платил, другим нет, но они никогда не объявляли против этого никаких претензий и теперь их не заявляют и что вообще они довольны управлением Капгера.

При этих допросах я увидел, что за добрый и умный народ эти лоцмана, потомки запорожских казаков, которых бóльшая часть перешли на Кубань и образовали Черноморское казачье войско{337}. Об отваге этих людей нечего и говорить; особенно умом и ловкостью отличался атаман лоцманов Григорий Бойко.