Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Один из служивших у Капгера кучеров показал, что они ежемесячно получают небольшое жалованье от Капгера, на малость его не жаловались; что же касается до корма лошадей Капгера, то овес берется из запасного лоцманского магазина, каковое показание Капгер отрицал. При очной ставке Капгер напоминал кучеру, где и когда он покупал овес для своих лошадей, но кучер, не отрицая, что овес иногда покупался, утверждал, что за весьма редкими исключениями овес брался из лоцманского магазина. Капгер же объяснял, что если ему и случалось брать овес из магазина, то он его немедля пополнял, но этого не мог доказать. Другой кучер Капгера был в это время болен цингой весьма опасно. Когда я, исправник и священник взошли к нему, он лежал почти без чувств; я обратил внимание моих спутников на то, что едва ли он, находясь в таком положении, может быть приводим к присяге и допрашиваем. Они согласились со мной, и нами по этому случаю был составлен акт, который в тот же день подписан медиком.

Не желая, чтобы Капгер мог пострадать по моему следствию за вину, которая, к сожалению, была тогда слишком обыкновенна, я был рад, что не допросил больного кучера, потому что, в случае его показания, согласного с показанием допрошенного кучера, были бы против Капгера два присяжные свидетельские показания, достаточные по закону для его обвинения.

Засим оставалось мне расследование только по 1-му пункту {вышеприведенных} обвинений, именно по постройке канала у Вильного порога не на назначенном по проекту месте и осмотр всех произведенных работ, чего я не мог сделать ранее весны. Между тем многие лица екатеринославского высшего общества, начальник округа Семичев, – принимавший сторону Капгера и утверждавший, что Ивашевский бессовестно действовал против Капгера и убедил Четверикова, в отсутствие Семичева, послать следственное дело в Петербург, – а равно и депутат при производимом мною следствии Дмитриев, упрашивали меня съездить еще раз в Каменку для допроса выздоравливающего кучера, который своим показанием в пользу Капгера уничтожит показание прежде допрошенного кучера. Я долго не ехал, опасаясь услышать подтверждение показания против Капгера; в Екатеринославе меня обвиняли в лени, что я не хочу исполнить того, что требуется законом для оправдания обвиняемого. Наконец и Капгер решился меня лично просить о том же, уверяя, что допрошенный кучер показал на него из злобы. Капгер выказал себя в ответах на мои вопросные пункты до того тупым, что вместо того, чтобы защищать себя, он часто сам на себя взводил обвинения. Его и общее желание я, наконец, исполнил только потому, что оно было действительно законно. Больной кучер при допросе показал то же, что и прежде допрошенный. Должно быть, он обещал Капгеру показать противное, a, приняв присягу на одре болезни, не решился солгать. Капгер повторял прежнее показание, что овес, взятый им из лоцманских магазинов для своих лошадей, был пополняем тем, который он покупал впоследствии. Я немедля распорядился освидетельствованием при Дмитриеве наличности в запасных лоцманских магазинах с книгами. Это сделано было мною для подкрепления показания Капгера; овса оказалось количество, показанное по приходным книгам; следовательно, если Капгер брал овес из магазинов, то он взятое пополнял покупным овсом. Оно едва ли было так на самом деле, но такое последствие можно вывести по бюрократическим понятиям.