Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Уже в ходе переговоров о мире Молотов поднял вопрос об освобождении находящегося в заключении Антикайнена. Рюти ответил, что вопрос о помиловании будет рассмотрен в соответствии с финским законодательством, и он не связан с обменом военнопленными, но добавил: «Посмотрим, что можно сделать». Казалось, что эта тема была близка сердцу Молотова. Он расценил ответ Рюти как обещание поддержать перед президентом обращение о помиловании Антикайнена и о его возвращении в Советский Союз. Молотов поднимал тему Антикайнена, а также другого финна, находящегося в заключении, Тайми на четырёх заседаниях и постоянно спрашивал, не получил ли я сообщения о решении вопроса. В конечном счёте, президент помиловал Антикайнена и Тайми, которые были высланы из Финляндии. Одновременно меня попросили получить устное заверение Молотова, что ни Антикайнен, ни Тайми не будут находиться на переданных СССР территориях. Молотов ответил, что трудно отступить от закона в отношении двух человек, но заверил, что упомянутые лица не причинят нам неприятностей. В заключение он обещал последовать нашему пожеланию, по крайней мере, на начальном этапе и сказал, что посоветуется с «другими людьми». Таким образом, была завершена эта скучная история, которая на фоне других сокрушительных событий 1939–1940 годов была второстепенной.

Поскольку численность находящихся в Финляндии военнопленных многократно превышало число финнов в советском плену, то в связи с проводившимся обменом мы попробовали вернуть финнов, перешедших в Советский Союз в годы кризиса, так называемых «перебежчиков». Их было около пяти тысяч, и их бо́льшая часть, заметив, что условия жизни в Советском Союзе не соответствовали ожиданиям, хотела вернуться на старую родину. В предыдущие годы мы неоднократно пытались добиться для них разрешения на выезд из СССР, но советское правительство неизменно нам отказывало. Бо́льшая часть их получила советское гражданство. Позиция Советского Союза отличалась от подхода западных государств, которые не препятствуют гражданам переезжать в ту страну, которая была готова их принять. Но и на этот раз мы потерпели неудачу. Молотов сообщил, что по законам СССР вопрос о праве советского гражданина на выезд из страны решается Президиумом Верховного Совета, и каждый случай рассматривается отдельно. Советский Союз имеет протяжённые границы, и нам надо быть очень строгими в отношении их пересечения, чтобы сохранять порядок, так объяснял Молотов. Это же он подчёркивал при обсуждении случаев нарушения границы финнами в первое время мира. Дело «перебежчиков», которому Ирьё-Коскинен посвятил много времени до войны, развития не получило.