Моя вселенная – Москва. Юрий Поляков: личность, творчество, поэтика

У Ю. Полякова встречаются весьма разнообразные варианты игры со словоформами, чаще всего единичные и узкоконтекстуальные:

«За кофе с сигаретой Игнашечкин наставничал:

– Ты хоть понимаешь, Трудыч, куда попал?

– В банк.

– В бутылк. Ты попал в логово вампиров! Улавливаешь?»

(Побег).

(Кстати, вариант мужского рода – «бутыл» – тоже возникший в результате языковой игры, есть у В. Астафьева в «Печальном детективе». Едва ли персонажи Ю. Полякова об этом знали, но он сам, по-видимому, знает.) Здесь обыгрываются парономазия «банк – банка» (усиленная омоформией: «в банке» – ср. с игрой слов: «– Можно ли хранить деньги в банке? – Можно, если банка очень большая»). Но, кроме каламбура

, игра слов «банк – бутылк» обосновывается дополнительно. Во-первых, Олег Трудович Башмаков – сильно пьющий человек, то есть, фигурально выражаясь, он из бутылки и не выбирается. Во-вторых, в тексте развивается метафора «Банки – кровеносная система экономики». Банка и бутылка – сосуды, в которых, в принципе, можно хранить кровь. Банк – сосуд для вмещения крови, которым пользуются вампиры, – это специфическое слово, не совпадающее с аналогичным словом в узуальном значении (финансовое учреждение), образованное путём семантической деривации.

Иногда Ю. Поляков образует множественное число у существительных, которые его не предполагают: «[У меня просто уши от стыда теплятся, когда я слышу по телевизору разные заявления о том, что тот же Хасбулатов чужд русскому народу не в силу политических взглядов, а по причине своего врождённого чеченства.] Когда я слышу такое, у меня возникает вопрос: вы там, в пресс-секретариатах, когда-нибудь думаете?» (П); “Тоня ехидно шутила, что вот, мол, он уставил пол-Москвы “джакузями”, а сам ни разу в этом чуде гигиенической цивилизации не помылся!» (ГЦ); «У него, чиновника, может быть, тоже дома гардероб набит “гуччами” да “версачами”, а лишний раз не наденешь – враги только и ждут повода!» (ГЦ); «впрочем, есть и магазин “Осинка”, торгующий вкусностями и

модностями» (П); «что-то среднее между фондами и фрондами» (П).

При этом соответствующие слова могут приобретать обобщённый, собирательный смысл: «пресс-секретариаты» – органы СМИ, «джакузи» – импортная сантехника, «вкусности и модности» – продовольственные товары и одежда; «фронды» – судя по контексту, организации, группы, саботирующие что-либо (в узуальном переносном смысле «фронда» – собирательное существительное, не имеющее множественного числа, с переносным значением «оппозиция чему-н. по мотивам личного или группового характера, ограничивающаяся стремлением противоречить, досаждать» [Ожегов 1986: 745].

В следующем тексте: «Ведь у нас есть политики, наворотившие такого, что не застрелиться – четвертоваться впору, а они живут припеваючи и организуют что-то среднее между фондами и фрондами» (П) – узуальное значение глагола не предполагает категории возвратности, возвратный глагол у Ю. Полякова – гипербола.

Системные авторские новации

Особую группу новых слов составляют системные авторские неологизмы, то есть слова, принадлежащие автору, образованные по продуктивным моделям – прежде всего путём аффиксации.

Граница между системными неологизмами и потенциальными словами условна. Потенциализмы могут быть включены в толковый словарь и не входят в него только потому, что нет необходимости из-за них чрезмерно увеличивать его объём: они встречаются нечасто, а при необходимости большинство людей произведут их одинаково – именно потому, что будут понимать под ними одно и то же. Потенциальные слова семантически однозначны. Системные авторские неологизмы не могут входить в толковые словари прежде всего потому, что они двусмысленны или вообще неопределённы, непонятны вне контекста.

Потенциализмы и системные неологизмы различаются только семантически. Потенциализмы соответствуют типичным, распространённым явлениям, объектам, которые любым человеком или большинством людей были бы названы так же. Системные неологизмы сочинены конкретным человеком, придумавшим или просто описывающим ситуации, которые не всегда распространены, не однозначно типичны. Объекты или ситуации могут быть самыми обычными, но автор выражает специфическое, не общепринятое отношение к ним. Приведём однотипные примеры, связанные с наименованием лиц женского или мужского пола – и мотивированным этими различиями морфемным составом слов.

Итак: «Женщина в брюках – это так же противоестественно, как мужчина без галстука! Гонял он (Чеботарёв – Н. Я.) брючниц и безгалстучников страшно» (Побег). Далеко не все начальники так строго относились к нарушениям официального стандарта одежды. И слова подчёркивают характер ситуации: в ней нет ничего экстравагантного, но она не совсем обычна. Таковы и слова: не узуальные, их трудно представить в толковых словарях, но их нельзя считать не соответствующими словообразовательным моделям и законам русского языка.