Молчание костей

И все же Адрана пристегнулась, как и Ракамор, сидевший позади. Щелкунский ящик был втиснут рядом и надежно защищен от толчков и тряски. Адрана не знала, может ли такое воздействие отразиться на работе устройства эффекторного вытеснения, и не собиралась рисковать понапрасну. За Ракамором сидела Меггери – вот и весь маленький отряд. Ласлинг, Вуга и Коссел остались на корабле, и хотя Адрана желала, чтобы весь экипаж провел некоторое время на Тревенца-Рич, ее куда больше заботила доставка Тазакнакака. Как только завершится самый опасный этап – контрабандная переправка через таможню, – катер сможет летать туда-сюда по необходимости. Это совсем не означало, что Адрана расслабится – какое уж тут расслабление, пока неизвестна судьба Фуры, – но по крайней мере одной проблемой будет меньше.

– Хаспер Квелл, – проговорил Ракамор, подавшись вперед, насколько позволяли ремни. – Расскажи что-нибудь об этом джентльмене.

Адрана оглянулась на него, не смея отвлечься от приближающегося мира больше чем на мгновение.

– Я о нем знаю только по мемуарам Фуры. Это знакомый Прозор – разумник, с которым ей довелось когда-то вести дела. Прозор и Фура ездили к нему на трамвае. Заведение называется «Бар Квелла». Мне неизвестно, легальное оно или подпольное.

– Если оно все еще существует, найдем без труда. А что можешь сказать о самом Квелле?

– Описан как крупный, хорошо одетый мужчина. И у него было что-то с глазами… Да, точно: искусственные глаза, но совсем не такое чудо техники, как твой.

– Нельзя ли подробнее?

– Жаль, что у меня нет под рукой «Истинного и точного свидетельства». Кажется, там сказано, что глаза как-то странно выпирали. – Адрана кивнула. – Да, вспомнила: как дымовые трубы. Две дымовые трубы торчали из его глазниц. Их сделали ползуны – он обращался к пришельцам за исцелением.

– Думаю, его и впрямь нетрудно будет разыскать, – заметила Меггери.

– Обойдемся без риска, – решил Ракамор. – Поиском Квелла займусь я. Есть преимущество в том, что мы не встречались раньше; я смогу прощупать его, прежде чем в уравнении появится какой-нибудь намек на сестер Несс или щелкунов. Если сочту, что все в порядке, свяжусь с вами и мы займемся передачей.

– Есть ли гарантия, что я не останусь внакладе? – спросила Адрана.

– При нынешнем раскладе – вообще никакой. И все же единственная надежда на какое-либо вознаграждение заключается в доставке щелкуна. Жаль, что мы не можем разрезать его на куски и предложить один в качестве задатка.

Подметала пискнул, предупреждая о быстром сближении со стыковочным узлом. Адрана запустила тормозные двигатели и сбавила скорость катера до пятисот пядей в секунду. Движение вокруг катера становилось все более оживленным, другие суденышки так и шныряли, оставляя за собой выхлопы, словно нарисованные мелом флаги, которые неторопливо рассеивались в вакууме. Тут были и солнечные парусники, припаркованные очень близко, и не все полностью убрали паруса, поэтому Адрана, без малейших угрызений совести следуя примеру других, вела катер через просветы в парусах, не обращая внимания на то, что реактивные двигатели заставляют ткань трепетать и вздуваться. Уж такова цена, которую платили капитаны, причалив настолько близко к Тревенца-Рич, что почти не нуждались в катерах. Некоторые корабли были пристыкованы к гибким проходам длиной в несколько лиг, позволяющим ходить без скафандра, в то время как экипажи других надевали вакуумное снаряжение и перепрыгивали с корабля на мир и обратно. Отдельные смельчаки действовали в одиночку, но большинство предпочитало перемещаться в связке, и со стороны они походили на гирлянды из крошечных морских звезд цвета латуни. Многие летали с багажом. Адране пришлось резко повернуть, когда бесформенная груда личных вещей, оторвавшись от своего владельца, обрушилась на катер: нанизанное на веревку скопление чемоданов, сундуков, упаковочных ящиков и плетеных корзин хлопало многочисленными багажными ярлыками, как атрофированными крыльями.

К тому времени катер преодолел самый сложный участок пути и скорость снизилась до ста пядей в секунду. Адрана видела веретенообразный мир в телескопы, а затем собственными глазами, но теперь, когда она приблизилась к сужающейся оконечности Тревенца-Рич, его форма существенно исказилась из-за смены перспективы. У Адраны закружилась голова. Казалось, катер превратился в птицу, которая кружит над вершиной шпиля. Его высота сама по себе ошеломляла, но к тому же мир вращался, словно насаженный на вертел, и катеру пришлось подстроиться под это вращение.

Впрочем, опасалась она зря. Из узкого конца выступали многочисленные платформы и причалы, где уже стояли разнообразные корабли. Поскольку Адрана подошла к оси вращения на минимальную дистанцию, гравитация почти не ощущалась и было легко как швартоваться, так и высаживаться.