Молодые львы

Капрал нацарапал фамилию Майкла в замусоленной бухгалтерской книге и открыл две бутылки теплого пива для сержантов-летчиков, которые, услышав музыку и пение, с полными стаканами направились в соседнюю комнату.

– Я желаю обратиться к вам от имени генерала Шарля де Голля, – подал голос француз, оторвавшись от недогрызенного стакана. – Всех присутствующих покорнейше прошу встать в честь генерала Шарля де Голля, лидера Франции и командующего французской армией.

Все поднялись, отдавая должное генералу Шарлю де Голлю.

– Мои дорогие друзья, – начал француз громким голосом с сильным русским акцентом. – Я не верю тому, что пишут в газетах. Я ненавижу все газеты и всех репортеров. – Он злобно глянул на корреспондентов, облепивших Павона. – Генерал де Голль – демократ и человек чести. – Француз сел и мрачно уставился на изгрызенный стакан.

Тихонько сели и остальные. В дальней комнате запели летчики:

– Ну дела, ночь была, все объекты разбомбили мы дотла, но команда цела и машина…

– Господа! – воскликнула хозяйка. Она спала на стуле у стены. Очки ее болтались на одном ухе. Открыв глаза, она улыбнулась всей честной компании и указала на капрала из женской вспомогательной службы, в этот самый момент выходившую из туалета. – Эта женщина украла у меня шарф, – пробормотала хозяйка и вновь заснула, громко захрапев.

– Что мне нравится в этом клубе – так это атмосфера старой доброй Англии. – Майкл огляделся. – Здесь она ощущается особенно сильно. Крикет, чай в саду викария, музыка Делиуса[61].

– …нос пробит, хвост горит, но машина летит на честном слове и на одном крыле, – пели в дальней комнате.

Высокий, тучный генерал-майор службы снабжения, накануне прилетевший в Англию из Вашингтона, вошел в клуб под руку с крупной молодой женщиной. Майкл отметил ее длинные зубы и черную вуаль. За ними тащился пьяный капитан с пышными усами.

– О, моя дорогая миссис Маккимбер! – Генерал, широко улыбаясь, направился прямо к Луизе и поцеловал ее.

Женщина с длинными зубами обольстительно улыбалась всем и каждому. Должно быть, у нее болели глаза, потому что она постоянно моргала. Позднее Майкл выяснил, что фамилия женщины – Керни, а ее муж, английский летчик, погиб в бою над Лондоном в 1941 году.

– Генерал Рокленд, я хочу познакомить вас с рядовым первого класса Уайтэкром. Он обожает генералов. – Луиза повернулась к Майклу.

Генерал энергично пожал Майклу руку, чуть не раздавив ее в своей лапище. Майкл сразу понял, что в Вест-Пойнте генерал играл в футбол.

– Рад познакомиться с тобой, дружище. – Генерал пребывал в прекрасном расположении духа. – Видел тебя на приеме и заметил, как ты увел от нас эту очаровательную молодую женщину.

– Он хочет всю войну прослужить в рядовых. – Луиза улыбнулась. – И что нам с ним делать?

– Ненавижу кадровых рядовых, – отчеканил генерал, и капитан, стоявший за его спиной, согласно кивнул.

– Я тоже, – подал голос Майкл. – И с радостью стал бы лейтенантом.

– Ненавижу кадровых лейтенантов, – изрек генерал.

– Как скажете, сэр. Если будет на то ваше желание, можете произвести меня в подполковники.

– Может, и будет, может, и будет, – покивал генерал. – Джимми, запиши фамилию этого человека.

Капитан, пришедший с генералом, порылся в карманах и достал карточку-рекламу частной таксомоторной компании.

– Фамилия, звание, личный номер, – механически пробубнил он.

Майкл продиктовал фамилию, звание, личный номер, капитан все записал и убрал карточку во внутренний карман. Когда он расстегнул китель, Майкл заметил, что подтяжки у капитана красные.

А генерал тем временем зажал Луизу в углу и что-то нашептывал ей на ушко. Майкл уже направился было к ним, но путь ему загородила длиннозубая девица.

– Моя визитная карточка. – Она протянула ему белый прямоугольник из плотной бумаги.

Майкл опустил глаза. «Миссис Оттилия Манселл Керни, – прочитал он, – Риджент-стрит, 4027».

– До одиннадцати утра я каждый день дома. – Ее улыбка трактовалась однозначно. Миссис Керни повернулась и пошла от столика к столику, раздавая свои визитки.

Майкл заказал еще порцию джина и направился к столику, за которым сидели Павон и корреспонденты. Двоих Майкл знал по Нью-Йорку.

– …После войны, – вещал Павон, – Франция неминуемо качнется влево, и мы ничего не сможем с этим поделать. И Англия ничего не сможет, и Россия тоже. Присаживайся, Уайтэкр, у нас есть виски.

Майкл допил джин и сел; один из корреспондентов на четыре пальца наполнил его стакан виски.

– Я вот служу в Управлении гражданской администрации и не знаю, куда меня пошлют. Но если меня пошлют во Францию, это будет шуткой века. Французы уже сто пятьдесят лет сами управляют своей страной, и они поднимут на смех любого американца, который начнет указывать им, как подводить водопроводные трубы к мэрии.

– Поднимаю ставку на сто фунтов, – донесся с другого столика голос корреспондента-венгра.

– Принимаю, – отозвался летчик-майор.

Оба написали расписки.