Монахиня секс-культа. Моя жизнь в секте «Дети Бога» и побег из нее

Тем временем мама проводит много времени с Иваном — одним из русских преподавателей университета. Она уверяет, что видит в нем потенциальную Овцу, и часто приглашает Ивана к нам на ужин. В эти дни трудно не заметить, как мама больше времени, чем обычно, проводит у зеркала, нанося особенно яркий макияж и перебирая свои наряды. Впрочем, если я упрекаю ее за то, что она флиртует с Иваном, она отмахивается со словами: «Мы просто друзья».

Брак моих родителей рушится, а вот у Патрика и Софии напротив — роман в самом разгаре. Они все время целуются и обнимаются, с любовью глядя друг на друга. Поэтому я совсем не удивляюсь, когда они объявляют о помолвке. Я рада за своих друзей, но одновременно я жалею себя: их романтические отношения напоминают мне о том, что я одна-одинешенька.

Я храню целомудрие с тех пор, как вернулась в Китай. С одной стороны, впервые за многие годы меня не вынуждают спать с кем придется. Но с другой — мне ужасно не хватает романтических вечеров и танцев при луне.

После того как семестр подходит к концу, я получаю неожиданное предложение. Моя бабушка мечтает увидеть достопримечательности Европы, но она уже в возрасте, а кроме того, у нее проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Так что она хочет, чтобы я ее сопровождала в этой поездке.

Я запаслась аргументами, чтобы родители разрешили мне поехать. Во-первых, я мало где была (а мне ведь уже 21 год). А во‑вторых, я очень хочу увидеть Европу, о которой с замиранием сердца читала в романах девятнадцатого века. Но убеждать никого не пришлось: родители согласны. Я понятия не имею почему, да мне это и неважно.

Я лечу в Рим, чтобы там встретиться с бабушкой. Сентябрь — идеальное время года для двухнедельного автобусного тура по Европе для пожилых людей. Хотя это не совсем гранд-тур моих романов, тем не менее я очарована. Я восхищаюсь сохранившимися со времен Иисуса римскими акведуками, брожу по руинам Помпеи. А потом были Брюссель, Женева и еще многие европейские города. Мы заканчиваем наше путешествие в Англии. Бабушка улетает на день раньше меня, а у меня будут целые сутки, чтобы побродить по Лондону. Я договариваюсь переночевать в одном Семейном Доме. После ужина я помогаю мыть посуду, но пока я подметаю пол, двое парней Семьи подтрунивают надо мной за то, что я такая «услужливая».

«Закройте рот. Оставьте ее в покое», — говорит красивый молодой человек с длинными золотистыми кудрями. Он похож на греческого бога. Как потом оказалось, он не член Семьи, но уже много лет дружит со здешними ребятами. Он сообщает, что часто ночует в Доме, когда бывает в городе. Это странно, думаю я. Обычно люди Системы не остаются на ночь в наших Семейных Домах. Но, возможно, в Великобритании принято иначе.

«Ничего, если я разделю с тобой комнату для гостей?» — спрашивает он.

Я оглядываюсь на остальных, и им, судя по всему, эта просьба не кажется ненормальной.

«Ну ладно», — медленно говорю я. В конце концов, я здесь всего лишь гость. Кто я такая, чтобы возражать?

Готовясь ко сну, мы болтаем и флиртуем, а затем укладываемся каждый на свою кровать. Но он продолжает говорить до поздней ночи.

«Уже поздно. Извини, мне пора спать», — говорю я.

«Конечно. Можешь просто обнять меня на ночь?»

«Почему бы и нет?» — отвечаю я, пожимая плечами. Мы несем в мир Божью любовь и постоянно обнимаемся.

Я встаю и иду его обнять, а он тянет меня на кровать и забирается на меня сверху. Я думаю, что он дурачится, так что смеюсь и позволяю ему некоторое время себя тискать. Затем я говорю: «Ну все, теперь мне действительно нужно ложиться спать».

Но он не отпускает.

«Ты никуда не пойдешь, — говорит он тихим голосом. — Я знаю, что ты хочешь этого так же сильно, как и я».

«Нет, — твердо говорю я, пытаясь вывернуться из его рук. — Не хочу. Я нахожу тебя привлекательным, но не собираюсь заниматься с тобой сексом. Это против правил. Я не хочу попасть в беду».

«Никто не узнает».

«Это буду знать я, — огрызаюсь я, все сильнее раздражаясь. — Отстань от меня». Я изо всех сил его толкаю. Он не сдвигается ни на сантиметр.

Я пытаюсь крутиться и выворачиваться, отталкивать его ногами и даже совершать отвлекающие маневры. Использую все известные мне борцовские приемы, но он держит мои запястья и всем телом давит на мои ноги.

«Повторяю: я совершенно не хочу заниматься с тобой сексом. Я не скромничаю и не играю в недотрогу. Это однозначное “нет”!»

Он сверкает зубами, растягивая губы в мрачноватой улыбке, а его хватка становится все крепче. Я напрягаюсь всем телом, но он не поддается. Я извиваюсь и брыкаюсь, кажется, целую вечность, все мое тело в ссадинах и синяках. У меня не остается сил продолжать борьбу. Я обмякаю. Измученная, злая и беспомощная, я закрываю свой разум от любых других мыслей, кроме одной: «Поскорей бы со всем этим покончить».

Когда, наконец, все закончилось, он отпускает меня, я мчусь в ванную. Мне хочется разбить зеркало кулаком. Я же сказала «нет»! Я сопротивлялась изо всех сил. Но все равно не смогла себя защитить.