Море спокойствия

– Я повел себя как сволочь.

– Это не новость. Хватит тянуть резину.

– Мы стали встречаться. По-настоящему, – уточняет Дрю. – А не так, как это обычно бывает у меня. Тирни хотела держать наши отношения в тайне, чтобы не думали, будто она очередное имя в длиннющем списке моих бездарных побед. Сказала, что она выше всего этого. Так оно и было. Она бы никогда не стала встречаться со мной просто так. Но тут кретин Тревор Мейсон начал меня доставать, я и выложил ему. Только не говорил, что у нас все серьезно. Сказал просто, что мы спим вместе. Тирни разозлилась. И порвала со мной. Все кругом стали считать ее неудачницей, раз она решила, будто мне есть до нее дело.

– А тебе было до нее дело?

Дрю пронзает меня взглядом, дающим понять, что ответ мне известен и он не станет ничего говорить. У него, наверное, горло перехватит, как только он попытается произнести слово «любовь».

– Слушай, между вами ведь нет ничего общего. Что же тебя так привлекает в ней? Только, пожалуйста, воздержись от перечисления частей ее тела и всего того, что связано со словом «оральный».

– Это же Тирни. Она вечно спускает на меня собак, но сама такого в свой адрес не позволяет. Она смешит меня, хотя при этом хохочет вовсю. Спорит со мной обо всем на свете, даже когда знает, что ей меня не переспорить. К тому же она чертовски страстная и не выносит меня. Что может быть более привлекательным?

– Ты как будто с речью выступаешь. А теперь, Дрю, давай коротко, в двух словах.

– Блин, ну ты и зануда, – ворчит он. Но это его обычное поведение, если он все-таки собирается отвечать. – Послушай, я знаю, что собой представляю и насколько умен. Заткнись. Не нужно на меня так смотреть. Я это знаю, и ты это знаешь. И также знаю, что я тот еще говнюк, – вдруг совершенно искренне говорит он. – Но Тирни заставила меня поверить в то, что я не совсем никчемный человек.

– Зато ее ты ни во что не ставишь. Ты постоянно ранишь ее чувства. Конечно, она – твердый орешек и все такое, но ты же понимаешь, что у нее тоже есть чувства?

– Конечно понимаю. А ты знаешь, насколько эта девица умна? Нет. И никто не знает, потому что она не хочет этого показывать. Не хочет, чтобы все знали, какая она веселая и милая – да, я использовал слово «милая». И если ты когда-нибудь заикнешься об этом, то сильно пожалеешь. – Дрю одаривает меня яростным взглядом, после чего продолжает: – И знаешь, кому все это известно? Мне. Так что да, Настя, я знаю, что у нее есть чувства, и понимаю, как можно ранить каждое из них.

– Так вот чем ты занимаешься? Мучаешься угрызениями совести за то, что причиняешь ей боль, и, пытаясь загладить свою вину, обижаешь ее еще сильнее? Да ты самый настоящий козлина. Почему ты просто не попросил у нее прощения после того, как это произошло? Почему не сказал людям правду? – Я захлопываю крышку ноутбука и отодвигаю его в сторону.

– Потому что она была очень зла на меня. Порвав со мной, заявила, что всегда знала, какая я скотина, и все остальные были правы: она и правда жалкая дура, раз поверила, будто я могу измениться.

– И это все?

История этим явно не ограничивалась. В конце концов Дрю рассказывает мне, что в тот вечер, когда Тирни все это высказала ему, он отправился на вечеринку, где переспал с Карой Мэттьюс.

– Какого черта ты это сделал? – Казалось бы, Дрю уже ничем не может меня удивить, но ему все же это удается.

– Потому что я был подавлен и зол. Я потерял ее из-за своего отвратительного поведения. А раз я мерзавец, то нужно и вести себя соответственно.

– Знаешь, для того, кто мнит себя великолепным оратором, у тебя серьезные проблемы с логикой. Ты ее не терял. По крайней мере, до тех пор, пока не перепихнулся с Карой Мэттьюс. Это была проверка.

– Во-первых, я и есть великолепный оратор. Во-вторых, это не было проверкой. Тирни действительно порвала со мной. Она меня ненавидела.

– Вот поэтому это и было проверкой. – Ну почему такая неопытная в общении неудачница, как я, понимает столь очевидные вещи, а Дрю Лейтон – нет? – Она предоставила тебе отличную возможность доказать ей, что ошибалась на твой счет. А вместо этого ты засадил Каре Мэттьюс и тем самым подтвердил, что Тирни для тебя ничего не значит и ее мнение о тебе абсолютно верно.

Не буду скрывать, я знаю, за что так обожаю Дрю Лейтона. Он такой же запутавшийся бедняга, неспособный на проявление эмоций, как и я, просто в другом отношении. Но сейчас я ненавижу его за такую непомерную тупость. Я подхожу к нему, обнимаю и кладу голову ему на плечо, поскольку не понаслышке знаю, что такое ненависть к себе, и если уж во мне надежда все еще жива, то и для него она не должна быть потеряна.

– Ты и правда кретин, – говорю я.

Он, вздыхая, упирается подбородком в мой затылок.

– Это я и пытаюсь тебе объяснить.

* * *

В конечном счете я засиживаюсь у Дрю до тех пор, пока домой не возвращаются его родители и Сара. Они уговаривают меня поужинать вместе с ними – эта мысль больше не внушает мне ужас, поскольку Сара перестала быть моим заклятым врагом.