Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

Однажды Алексеев узнал, что председатель Московского сиротского суда получает в три раза меньше средней кухарки, 3 рубля 27 копеек. Жалованье установили еще при матушке Екатерине, и на протяжении XIX века оно не менялось. Служащие суда откровенно вымогали взятки, намекая на свое нищенское существование. О дальнейшем пишет Н. Д. Телешов: «Всю эту нелепость вскрыл городской голова Н. А. Алексеев. Его сообщение в Думе о порядках в Сиротском суде вызвало и смех и стыд. В дальнейшем он водворил там порядок, а чтобы не было прежних злоупотреблений, увеличил жалованье служащим в сорок раз».

Если и был у сферы московского городского хозяйства золотой век, то приходился он как раз на рубеж 1880—1890-х годов. Конечно, Алексеев принялся переворачивать горы не от хорошей жизни – в Москве чувствовался недостаток канализации, соответствующего водопровода, системы уборки улиц.

Столь необходимую для существования огромного мегаполиса влагу решили добыть из уже разведанных Мытищинских источников. Изыскания показывали, что ежедневно местные ключи могут дарить городу до 3 миллионов ведер воды. Московские власти боялись истощения драгоценных источников, в 1889 году образовали специальную комиссию «для окончательного решения вопроса о возможности получить требное количество воды из верхних подпочвенных горизонтов»[224].

116 километров труб нового Мытищинского водопровода проложили в 1890—1892-м годах «…В Мытищах, в двух верстах от станции Ярославской железной дороги, была сооружена водоподъемная станция. Вода поднималась… из колодцев, заложенных на глубине 15 сажен, в машинное здание. Отсюда по трубам она поступала в Алексеевский резервуар, построенный на водоподъемной станции близ села Алексеевское, в двух верстах от Крестовской заставы. Отсюда вода перекачивается в водонапорные резервуары, заключенные в двух Крестовских башнях, а из этих башен с высоты 14 сажен над уровнем земли, вода поступает самотеком в городскую сеть труб»[225]. Работами занимались И. Ф. Рерберг, А. П. Забаев, Н. П. Зимин и К. Г. Дункер.

Город получил дополнительно 1,25 миллиона ведер воды в сутки, а все сооружение обошлось почти в 6 миллионов рублей. Денег не хватало, и Николай Алексеев частично профинансировал строительство водопровода. После «алексеевской» реконструкции в иные дни в Москву поступало до 4 миллионов ведер воды. На личные деньги Николая Александровича были возведены Крестовские башни, ставшие на пятьдесят лет одним из символов Москвы. Творением архитектора М. К. Геппенера любовался всякий прибывающий в город со стороны Сергиева Посада. На ажурном мостике даже закрепили иконы, путников приветствовали образы святого Георгия и икона «Живоносный источник».

Комплекс городских боен

Геппенер использовал при украшении башен популярный на рубеже XIX–XX веков «тарусский мрамор», а общий вид строения выполнил в стилистике краснокирпичной эклектики, тяготеющей к псевдорусскому стилю. На торжественное открытие водопровода пожаловал великий князь Сергей Александрович. Участники праздника, согласно меню парадного завтрака, лакомились вальдшнепами, дупелями, тетеревами и трюфелевым соусом. Оркестр исполнял произведения Глинки, Чайковского, Даргомыжского.

С 1896 года в одной из Крестовских башен некоторое время работал музей городского хозяйства Москвы. Романтичные силуэты башен-близнецов мешали советскому градостроительному катку: в 1939 году творение Геппенера было снесено при расширении Ярославского шоссе в сторону Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Москва лишилась одного из чудесных памятников промышленной архитектуры, не только завораживающего взгляд, но и служившего на благо коммунальной системы: в 1903 году средний горожанин получал 2,7 ведра воды в сутки. За 100 ведер воды брали 12 копеек.

Николай Алексеев решил и давно назревший вопрос с устройством городских боен. Предшественником городского головы в этом вопросе можно считать светлейшего князя Меншикова, в начале XVIII века выселившего мясников из района Поганой лужи и приказавшего привести нынешние Чистые пруды в надлежащий вид. В 1888 году по проекту А. Л. Обера и Р. П. Саблина были устроены образцовые бойни в Калитниках, долго считавшиеся лучшими в Европе. Казна потратила на строительство 2,3 миллиона рублей. Чтобы покрыть расходы, город выпустил облигационный заем на три миллиона рублей.

Комплекс зданий включал несколько заводов, скотопригонную площадку, специальные поля орошения на громадном Сукином болоте. Всего около 50 строений поднялись здесь за два года на площади в 200 десятин. Свиньи, телята, коровы, бараны забивались на разных площадках. Было запрещено пригонять скот по проселочным и шоссейным дорогам – на Калитниковские бойни он доставлялся по железной дороге.