Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны

Мой взор мечтанья оросили:Вновь – там, за башнями Кремля, —Неподражаемой РоссииНезаменимая земля.В ней и убогое богато,Полны значенья пустячки:

Княгиня старая с АрбатаЧитает Фета сквозь очки…А вот, к уютной церковушкеПодъехав в щегольском «купе»,Кокотка оделяет кружки,Своя в тоскующей толпе…И ты, вечерняя прогулка

На тройке вдоль Москвы-реки!Гранатного ли переулкаРадушные особняки…

Кто полнее и остроумнее всего описал наш город 1900-х годов? Пожалуй, Саша Черный, представитель блестящей школы петербургского «Сатирикона». В своем «Руководстве для гг., приезжающих в Москву», он обозначил основные вехи постижения города, обращаясь к провинциалам:

«1. В опросном полицейском листке, в графе «Для какой надобности приехал?» – пиши: «Для пьянства». Самый благонамеренный повод.

2. Остановись у родственников или у знакомых, сославшись на московское гостеприимство. Если это на них не подействует – поезжай в гостиницу.

3. Выгоднее приезжать вдвоем – тогда можно взять один номер и уехать на полчаса раньше компаньона, не заплатив.

4. Жидкостью от клопов полезно смазаться еще на станции отправления. Ее же можно принять и внутрь, так как московские клопы залезают даже в горло.

5. Так как перед многими московскими вратами нужно обнажать голову, то, чтобы не ошибиться, носи все время шляпу в руках.

6. Первым долгом поезжай в Сандуновские бани и, встретив там Петра Боборыкина, попроси у него автограф.

7. Завтрак в Славянском базаре (селянка, кулебяка и расстегаи), обед у Тестова (кулебяка, расстегаи и селянка), ужин у Омона (расстегаи, селянка и кулебяка), похороны на Ваганьковском кладбище.

8. Памятник Минину и Пожарскому – против пассажа. Одна из фигур Минин, другая Пожарский. Против памятника – пассаж.

9. Сев на извозчика, вообрази себя на взбесившейся двуспальной пружинной кровати. Сообразно тому и поступай.

10. Флиртовать можешь в Оружейной палате. Ухаживать там же. Расплачиваться в гостинице.

11. У Иверской – береги свои карманы и не залезай в чужие.

12. В Художественный театр можешь попасть сразу без недельного дежурства. Попав – вызови Станиславского и поцелуй у него руку. Это лучшее, что ты можешь сделать в Москве.

13. В Третьяковскую галерею иди утром, пока ты трезв и не сыт. Увидев учителя, объясняющего ученикам картины, – пережди в уборной, пока он уйдет, – тогда наслаждайся.

14. Паспорт носи с собой – и пей без страха.

15. Если ты еврей – заложи в паспорт 10 рублей, и да хранит тебя Бог!»

Петербуржцы продолжали смотреть на златоглавый город немного надменно и свысока. Не прекращавшаяся в течение века ругань двух столиц вызвала в 1908 году появление довольно резкого сочинения А. П. Мертваго. Автор превозносит Петербург за высокую культуру и утверждает, что даже дворники Северной столицы не стали бы жить в той «конуре», которую предоставляют их московским собратьям. «В Москве масса населения непривередлива по отношению к комфорту, и, глядя на гуляющих даже по Тверскому бульвару, по степени чистоты лиц можно полагать, что еще небольшой процент москвичей испытывает уже потребность менять наволочки на подушке. Характерно, по отношению несложности потребностей, то, что мясо в Москве имеет наполовину менее кухонных сортов, чем в Петербурге. В этом отношении, впрочем, Москва выше значительной части провинциальных городов, где сортировка мяса ограничивается делением на «задок» и «передок»[165]. А. П. Мертваго оправдывает свой снобизм тем, что Петербург забирает себе лучшие культурные и рабочие силы даже из самых ближних к Москве губерний.

А. Н. Бенуа опровергал общепринятое мнение о Москве как о «большой деревне». Господа, вы только вглядитесь! Здесь за каждым скромным домиком прячутся капиталы и солидные деньжищи! Зато московская богема, по мнению Бенуа, отдает провинциальным душком: «Нигде интеллигенция не чувствует себя такой отрезанной и обособленной, как в Москве. Миллионеров в Москве сколько хочешь, а художников, литераторов, музыкантов очень и очень мало, и они все всегда вместе друг у друга на глазах. Ничего не стоит в один день повидать «всех» в Москве: стоит только пойти на какое-нибудь собрание или концерт, и там непременно встретишь «всех». Эти московские «все» имеют большие преимущества перед петербургскими «всеми». Они питаются специфически живительным воздухом Москвы. Сравнительно с петербуржцами они и смелее, и ярче, и, пожалуй, здоровее»[166].