Моцарт и его время

перетекли в Осмина... Душевно Осмин до конца оперы остается таким же, как и в начале, и этот факт соответствующим образом фиксируется возвращением [в финальном водевиле] его ля-минорной тирады «Егз1 §екбр/(, дапп §еНап§еп». В ответ на этот последний шторм влюбленные отвлекаются от своего условного прославления милости паши и произносят настоящую мораль всей истории:«Нет ничего отвратительнее жажды мщения“.

Вполне возможно, что такой акцент в образе Осмина мог занимать фантазию Моцарта, равно как и веселые и драматические аналогии похищения девушки из-под тиранической опеки с его собственной борьбой за свою Констанцу. Здесь мы не в первый и не в последний раз сталкиваемся с тем, как моцартовское произведение резонирует с его судьбой. И все же нужно иметь в виду, что такие переклички если и возникают, то в частных моментах. Целое же, как правило, определяется не индивидуальным мировоззрением Моцарта, но в первую очередь окружающей его художественной жизнью, жанровой традицией, с которой он вступает в контакт, культурой его эпохи.

Какое место заняло «Похищение» в истории австрийского театра? Самой большой проблемой венского зингшпиля в то время была проблема репертуара. Объявив Бургтеатр национальным немецким театром, Иосиф, вероятнее всего, рассчитывал возглавить процесс культурной консолидации немецких земель, стать и в этом отношении лидером, за которым потянутся все остальные немецкие князья. Спору нет, музыкальная труппа, собранная по приказу императора, не имела себе равных во всей Германии. Но достаточных национальных композиторских сил не было. Одно сочинение в год — максимальная частота, с которой мог действовать Умлауф, — не позволяла претендовать на лидерство. Попытка Сальери с его «Трубочистом» включиться в процесс, наверное, тоже не показалась убедительной. От Моцарта, видимо, ждали образца, на основе которого можно было бы до какой-то степени унифицировать хотя бы некоторые стороны жанра и начать его быстрое развитие. Он же, напротив, создал не «модель», а шедевр — нечто единственное в своем роде и едва ли доступное тиражированию. Вместо того, чтобы указать путь, он вдруг обнажил пропасть между тем, чем зингшпиль был в те годы, и тем, каким ему следовало бы быть, чтобы стать вровень с итальянской или французской оперными традициями. Конечно, успех «Похищения» продемонстрировал творческий потенциал Вольфганга

а Неагц О.

МогаП’з О ре газ. Р. 87.

00

чф

ГО и облегчил в будущем путь на сцену его «Свадьбе Фигаро». Но в плане развития венского, да, отчасти, и всего немецкого зингшпиля «Похищение» оказало не столько вдохновляющее, сколько парализующее воздействие, что отчетливо зафиксировано в уже приведенных словах Гёте, и что сквозит в отзыве Иосифа II о чрезмерной красоте его музыки для скромных немецких ушей³. Несмотря на значительный успех в сфере немецкой оперы и даже на первоначальные планы его закрепить, последующие оперы Моцарта — неоспоримые вершины в его творческом наследии — возникли в рамках традиции итальянской Ьийа.

«Свадьба Фигаро».

Период с января 1784-го по весну 1785 года был для Моцарта кризисным. В это время изменились его представления о том, чем может и должна быть итальянская опера ЬийГа. Еще летом и осенью 1783 года он мог всерьез работать над «Каирским гусем», зимой 1784-го не отверг с ходу «Обманутого жениха», то есть речь еще не идет ни о какой радикальной смене старой позиции: $епо§а заведомо лучше, чем Ьийа, и «чем смешнее итальянская опера, тем лучше»^ь. Причем природа этого смеха в расчет не принималась, и Моцарту не слишком важно, вытекает ли комическая ситуация из хорошо продуманного общего конфликта оперы или попросту забавные сценки обыгрывают почти что импровизированные лацци. Однако, прекратив работу над «Каирским гусем», Моцарт словно погружается в молчаливое ожидание и пишет отцу:

> Ради бога, нам совсем некуда торопиться! Если бы Вам пришлось услы

шать все, что у меня уже готово, то и Вы вместе со мной пожелали бы, чтобы это не было испорчено... Во всех операх, что, возможно, попадут на сцену прежде, чем моя будет готова, ни единая мысль не уподобится какой-либо из моих, за это я ручаюсь!^с