Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

Джордан Розен был здоровым и умным ребенком, который развивался вполне нормально, во многом так же, как двое других детей в его семье. У его родителей была лишь одна причина для беспокойства, да и то незначительная: в том возрасте, когда большинство детей знают полтора десятка простых слов, он продолжал бессвязно лепетать. Возможно, это было совпадение, но в возрасте полутора лет, через неделю после прививки, он слег с тяжелым желудочным гриппом. Потом он перестал вступать в визуальный контакт с другими людьми, отзываться на свое имя и как будто больше не мог понимать выражение чужих лиц. Он также прекратил играть и утратил всякую способность к эмоциональному взаимодействию с окружающими. Его мать Дарлин обратила внимание, что он словно не понимает, что у других людей есть мысли и чувства, и относится к ним как к обычным вещам. Когда он стал немного старше, то, если хотел пить, подносил руку матери к холодильнику, как будто она была инструментом для открывания дверей. Он стал отчужденным, и когда он находился в комнате вместе с родителями, то вел себя так, словно рядом никого не было. Когда он слышал определенные песни, то начинал с криком бегать по дому, закрывая уши ладонями. Он был вспыльчивым, неугомонным и неуправляемым[306]; он весь день мог колотиться головой об пол и стены. В конце концов его исключили из детского сада, потому что он кусал других детей и воспитателей. Врачи, к которым обращалась семья, решили, что рассказы матери о буйстве и продолжительности припадков Джордана несколько приукрашивают действительность. Тогда Дарлин стала снимать их на видеокамеру. В три года он по-прежнему не разговаривал, речевая терапия не помогала, и врачи объявили, что он вряд ли сможет заговорить. Педиатр по проблемам развития и детский психиатр, сотрудничавший с институтом психиатрии имени Кларка в Торонто, диагностировали аутизм.

Один из врачей написал, что «у Джордана серьезно нарушены способности к вербальному и невербальному общению, а также элементарному социальному взаимодействию». Это основные симптомы аутизма. Он также имел «крайне ограниченный репертуар занятий и интересов и демонстрировал стереотипическое поведение»; это означало, что он мог снова и снова повторять одно и то же действие, не обращая внимания на все остальное, что является еще одним признаком аутизма.

Джордан многократно выстраивал в ряд и выравнивал кубики или столовые приборы. Он стал настолько одержимым определенными видеофильмами, что матери пришлось купить второй проигрыватель для перемотки только что просмотренной кассеты, так как он начинал кричать, если не проигрывались его любимые фильмы.

Его родителям внушили, что ничего нельзя поделать и что им придется всегда держать сына дома. Когда я просматривал его фотографии до полутора лет, то видел довольного ребенка с искорками в глазах; на более поздних фотографиях его взгляд был беспокойным или пустым.

Группа поддержки родителей с детьми-аутистами поддерживала мнение, что надежды нет. Некоторые упоминали о центре слуховой терапии Поля Модаля, но отвергали этот вариант как пустую мечту. «Именно поэтому я и обратилась туда», – говорит Дарлин, которая всегда была волевой женщиной. В конце концов, ее сын никого не слушал и не мог говорить; как и многие аутисты, он был гиперчувствительным к внешним стимулам, особенно к звуку[307].

В возрасте трех лет Джордан начал работать с Полем, который понимал, что мальчик на самом деле не владеет языком; он произносил некоторые «слова» как сочетания звуков, вне смыслового контекста, без намерения общаться. После слуховой терапии, включавшей слушание зашумленного материнского голоса, он начал говорить, и его поведение пришло в норму. Следующие несколько лет он проходил курсы слуховой терапии каждые шесть месяцев. В конце концов он завел друзей, поступил в нормальную школу, с отличием окончил ее и поступил в Университет Галифакса.

В декабре 2013 года я встретился с Джорданом, чтобы выяснить, что происходило с ним все эти годы. Поль не видел его с середины 1990-х годов, когда последний раз назначал ему курс терапии. Теперь Джордан – разговорчивый и обаятельный двадцатитрехлетний юноша. Его глаза сияют, и он дружески поддразнивает меня. Он интересный собеседник. Недавно он получил степень бакалавра в области менеджмента и глобализации. Он говорит, что для него учеба в университете «была самым лучшим временем. Я встречался с людьми из разных мест, принадлежавших к разным странам… но в основном ходил на вечеринки».

Он улыбается. По его словам, отношения с людьми много значат для него, и он поддерживает связь со своими прежними друзьями в Галифаксе, а также завел новых друзей после возвращения домой, в Торонто. «Я стараюсь как можно чаще общаться с членами семьи», – добавляет он. Он хорошо владеет речью, выбирает удачные сравнения и отличается мягким юмором.