Мозг, исцеляющий себя. Реальные истории людей, которые победили болезни, преобразили свой мозг и обнаружили способности, о которых не подозревали

Джордан работает в сфере логистики, организует доставку товаров из одной страны в другую и ведет дела с людьми разных профессий по всему миру. Это требует дипломатичности и хороших навыков общения. Я спрашиваю его, приходилось ли ему сталкиваться с «трудными людьми». Он объясняет, что если приходится кого-то критиковать, он избегает нападок на самооценку человека и не забывает похвалить его. Когда ему встречается особенно трудный собеседник, он сначала пытается найти дружеский подход к этому человеку. «Вы можете рассердиться, но только в качестве последней меры». И это говорит человек, который в детстве в буквальном смысле часами мог биться головой об стену. Он явно знает все, что необходимо для полноценного взаимодействия с людьми.

Центр слуховой терапии предоставил Джордану единственный существовавший на тот момент способ лечения аутизма, не считая речевой терапии (которая не помогла ему). Когда ему было шестнадцать лет, он написал стихотворение, включавшее следующие строки:

Врачи меня назвали аутистом,

Чей разум заблудился в небе чистом.

Они сказали мне: «Другого нет решения,

Чем запереть тебя в ментальном заведении».

Вместо этого Джордан стал одним из тех детей, которые избавились от аутизма и смогли преобразить свою жизнь, и таких детей становится все больше. В его случае слово «исцеление» является не вполне подходящим. Поль не утверждает, что может творить чудеса с детьми-аутистами. Но он обнаружил, что большинство аутистов в результате прохождения слуховой терапии делают значительные шаги к выздоровлению. Но случаи полного выздоровления все же редки, у большинства сохраняются некоторые симптомы их расстройства[308]

.

Мальчик, которого я буду называть Тимоти, представляет более типичный случай. Он сделал огромный шаг к выздоровлению, но по-прежнему имеет некоторые симптомы аутизма. Как и Джордан, в младенчестве он был вполне здоровым, но в полтора года пережил аутистическую регрессию. Его нормальное речевое, умственное и эмоциональное развитие развернулось вспять. Он утратил интерес к взаимоотношениям с людьми: перестал говорить и отзываться на свое имя, прекратил устанавливать визуальный контакт и нормально играть. У него начали случаться припадки ярости. Когда ему исполнилось три года, он застрял в собственном мире, и его мать «Сара» и ее муж остро переживали утрату своего сына: «Мы только хотели как-то взаимодействовать с ним». Но у него были все главные симптомы аутизма, и несколько медицинских экспертов согласились, что в данном случае имеет место тяжелая форма аутизма. По словам Сары, ей с мужем сказали, что «у него не будет нормальной жизни, он никогда не поступит в обычную школу и не получит профессиональной подготовки».

В центре слуховой терапии Тимоти сразу же успокоился. В первый день программы он прекратил постоянное движение; во второй день он проспал десять часов подряд, это был самый долгий его сон после начала регрессии. На третий день его мать сказала мне: «Он выглядит другим человеком. Когда муж пришел домой, Тимоти подбежал к нему и обнял впервые после того, как у него стал развиваться аутизм». Прогресс Тимоти был медленным, но неуклонным, и продолжался несколько лет. Раз в год он приезжал к Полю для десятичасового слушания музыки и работы над выразительной речью, а также для получения помощи в решении новых проблем, возникающих на каждой стадии взросления, особенно в период полового созревания. Слуховая терапия – это не просто подключение человека к аппарату. Нужен такой терапевт, как Поль, который понимает, как достучаться до сердца и разума аутиста или человека с расстройствами обучения.

Через некоторое время Тимоти перестал нуждаться в помощи специалиста по обучению на уроках, и он стал заниматься самостоятельно. К семнадцати годам он стал получать отличные оценки по всем предметам, даже по английскому, что было поразительным достижением для мальчика, когда-то утратившего речь. У него есть девушка, и он постепенно движется к независимости от своей семьи. Его аутизм теперь выражается в почти незаметных симптомах и не мешает Тимоти заканчивать среднюю школу и планировать свою будущую карьеру. Родители, которые хотели всего лишь «взаимодействовать с ним», теперь свободно могут это делать.