Мрачный Жнец

Белоснежное пламя хлынуло из дыр, в которых ещё недавно были двери и окна. Стены лопнули наружу. Пылающие стропила взвились над головами. Часть из них упала на соседние крыши, разжигая всё новые пожары.

Осталось лишь зарево, от которого слезились глаза.

А затем на фоне зарева возникли маленькие тени.

Они заметались и слились воедино в силуэт высокого человека, который шагал из огня, неся что-то на руках.

Он прошёл сквозь толпу обожжённых зевак и заковылял по тёмной холодной дороге к ферме. Люди взяли себя в руки и пошли за ним, волочась сквозь сумрак, как хвост тёмной кометы.

Билл Дверь поднялся по лестнице в спальню госпожи Флитворт и уложил ребёнка на кровать.

– ОНА ГОВОРИЛА, ТУТ НЕПОДАЛЁКУ ЕСТЬ АПТЕКАРЬ.

Госпожа Флитворт вынырнула из толпы на вершину лестницы.

– Есть один в Чембли, – сказала она. – А ещё ведьма живёт по дороге на Ланкр.

– НИКАКИХ ВЕДЬМ. НИКАКОЙ МАГИИ. ПОШЛИТЕ ЗА АПТЕКАРЕМ. А ОСТАЛЬНЫЕ ВЫЙДУТ ВОН.

Это была не просьба. Даже не приказ. Просто неоспоримое утверждение.

Госпожа Флитворт замахала тощими руками на зевак.

– Ладно, всё, на выход, дело кончено. Брысь! Что вы все ввалились ко мне в спальню? Давайте, выметайтесь!

– Но как ему это удалось? – спросил кто-то в задних рядах. – Никто бы не выбрался оттуда живьём! Мы же видели взрыв!

Билл Дверь медленно обернулся.

– МЫ СПРЯТАЛИСЬ, – сказал он. – В ПОГРЕБЕ.

– Вот! Ясно? – поддакнула госпожа Флитворт. – В погребе. Всё сходится.

– Но в таверне не было… – усомнился кто-то, но запнулся.

Билл Дверь глядел на него в упор.

– В погребе, – поправился тот. – Ага. Верно. Умно.

– Очень умно, – подтвердила госпожа Флитворт. – А теперь давай, догоняй остальных.

Он услышал, как она гонит их по лестнице обратно в ночь. Хлопнула дверь. Он не заметил, когда она снова поднялась с миской холодной воды и полотенцем. Госпожа Флитворт тоже умела ходить бесшумно, когда хотела. Она зашла и закрыла за собой дверь.

– Родители захотят увидеть девочку, – сказала она. – Мамаша её в обмороке, а большой Генри с мельницы вырубил папашу, когда тот пытался броситься в огонь за ней. Но скоро они будут здесь.

Она наклонилась и провела полотенцем по лбу девочки.

– Где она была?

– ПРЯТАЛАСЬ В БУФЕТЕ.

– От огня?

Билл Дверь пожал плечами.

– Поразительно, что ты сумел её найти в таком жаре и дыме, – заметила она.

– ПОЛАГАЮ, ВЫ НАЗВАЛИ БЫ ЭТО ЧУТЬЁМ.

– И на ней ни царапинки!

Билл Дверь сделал вид, что это был не вопрос.

– ВЫ УЖЕ ПОСЛАЛИ ЗА АПТЕКАРЕМ?

– Да.

– ПУСТЬ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НИЧЕГО НЕ ЗАБИРАЕТ.

– В смысле?

– БУДЬТЕ ТУТ, КОГДА ОН ПРИДЁТ. НЕ ДАВАЙТЕ ЕМУ НИЧЕГО ЗАБРАТЬ ИЗ КОМНАТЫ.

– Что ты несёшь? С чего бы ему воровать? Да и что он может забрать-то?

– ЭТО КРАЙНЕ ВАЖНО. А ТЕПЕРЬ Я ВЫНУЖДЕН УЙТИ.

– Куда это ты собрался?

– В АМБАР. ДОЛЖЕН КОЕ-ЧТО СДЕЛАТЬ. ПОХОЖЕ, У МЕНЯ ОСТАЛОСЬ МАЛО ВРЕМЕНИ.

Госпожа Флитворт глядела на лежащую в постели девочку. Она поняла, что ничего тут не понимает, и ей оставалось лишь действовать наугад.

– Она как будто уснула, – беспомощно сказала она. – Что с ней?

Билл Дверь замешкался в дверях на лестницу.

– ОНА ЖИВЁТ НА ВРЕМЯ, ДАННОЕ ВЗАЙМЫ.

За амбаром была старая кузня. Ею уже много лет не пользовались. Но теперь из неё на двор лился красно-жёлтый свет, пульсируя, точно сердце.

И раздавался мерный стук, точно сердце. С каждым ударом свет вспыхивал голубым.

Госпожа Флитворт проскользнула в открытую дверь. Она была не из тех, кто клянётся попусту, не то поклялась бы, что не издала ни звука, который можно было бы расслышать среди треска огня и стука молота. И всё же Билл Дверь резко развернулся, полусогнувшись, и выставил перед собой изогнутое лезвие.

– Это я!

Он успокоился, или, скорее, перешёл на пониженный уровень беспокойства.

– Ты что тут делаешь, чёрт возьми?

Он поглядел на лезвие в руках, будто видел его в первый раз.

– Я РЕШИЛ НАТОЧИТЬ КОСУ, ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ.

– В час ночи?

Он непонимающе поглядел на неё.

– ОНА И НОЧЬЮ ТАКАЯ ЖЕ ТУПАЯ, ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ.

Затем он жахнул косой по наковальне.

– НО У МЕНЯ НЕ ВЫХОДИТ НАТОЧИТЬ КАК НАДО!

– Кажется, у тебя тепловой удар, – сказала она и потянулась к его руке. – И как по мне, она достаточно острая, чтобы… – начала она и умолкла. Пробежалась пальцами по его костлявой руке. Отдёрнула руку на миг, затем снова сжала.

Билл Дверь вздрогнул.

Госпожа Флитворт колебалась недолго. За семьдесят пять лет она имела дело с войнами, голодом, целой кучей больных животных, парой эпидемий и тысячами мелких повседневных трагедий. Удручённый скелет не вошёл бы даже в топ-10 Худших Вещей в её жизни.

– Так вот кто ты, – произнесла она.

– ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ, Я…

– Я всегда знала, что однажды ты придёшь.

– МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО…

– Знаешь, я большую часть жизни провела дожидаясь рыцаря на белом коне, – усмехнулась госпожа Флитворт. – Ирония судьбы, да?

Билл Дверь сел на наковальню.

– Приходил аптекарь, – продолжила она. – Сказал, что ничего не может поделать. Говорит, она в порядке. Только разбудить не можем. И знаешь, мы еле-еле ей руку разжали. Она так крепко её сжимала…

– Я ВЕЛЕЛ НИЧЕГО НЕ ЗАБИРАТЬ!

– Всё в порядке! Всё в порядке! Мы оставили их у неё в руке.

– СЛАВНО.

– А что это было?

– МОЁ ВРЕМЯ.