Мудрость леса. В поисках материнского древа и таинственной связи всего живого

Я чувствовала себя заново рожденной, будто этот бодрый настрой помогает мне. Я положила руки Наве на плечи и развернула ее; дочка начала изящно кружиться, повернувшись вокруг своей оси пять раз в шене, ее глаза встречались с моими при каждом обороте. В завершение она коснулась моих пальцев и отпустила.

Я решила, что буду здесь на выпускных балах своих детей. 22 апреля Ханне исполнится пятнадцать. День Земли. Нава родилась в начале весны, в день, когда нам следует остановиться и подумать о земле, море, птицах, существах, друг о друге. Как я могу не наслаждаться волшебством того необыкновенного времени, когда привела дочерей в этот мир?

Осенью того же года я отважилась отойти от круга родственников и занялась другими детьми. В Новом Орлеане, несмотря на постоянную усталость, я выступила в рамках программы «TEDYouth»[63] перед сотней четырнадцатилетних подростков, сидевших на креслах-мешках. Я до тошноты отрабатывала выступление с Мэри, чтобы ролик потом можно было залить на «YouTube». Мэри терпеливо слушала мои репетиции, придумывая мнемонические подсказки, пока я не стала связывать предложения: курс облучения после химиотерапии все еще не позволял мозгу работать в полную силу.

Я боролась с очеловечиванием, понимая, что его раскритикуют ученые, однако все равно решила использовать такие термины, как «мать», «она» и «дети», чтобы помочь школьникам уловить эти понятия.

Ведущий оказался колоритным; его воодушевление стало противоядием от моей интровертности. Семь минут выступления о важности взаимосвязи на фоне прекрасных изображений деревьев и сетей, сделанных Биллом, и ведущий вскочил вне себя от восторга. Видео выложили в интернет, оно набрало более семидесяти тысяч просмотров, и через два года меня пригласили выступить на главной сцене «TED». Я была счастлива, что мою недавнюю работу хорошо приняли, а число ссылок на мои немногочисленные обзорные статьи превысило тысячу.

Лонни, Энн и я стояли вокруг Дениз в группе поддержки больных раком вскоре после дня рождения Навы. Во время первого визита в палату химиотерапии Дениз убежала в слезах: я в кресле выглядела почти мертвой, и она решила, что скоро тоже станет такой. Энн, Лонни и я создали чат, где обменивались сообщениями о наших болях и страхах, дарили друг другу счастливые камни и стихи, делились информацией о мазях или микстурах, которые могли избавить от боли в горле или сыпи. Энн писала: «Тело будет следовать за вашими мыслями, поэтому думайте о здоровье». Когда мы продирались через последние вливания, она стала нашим Материнским Деревом.

Дениз присоединилась к нам за обедом, мгновенно став частью нашего сестринства. На мой круглый стол Лонни поставила борщ, Дениз – безглютеновые крекеры, я – салат из капусты кале. Энн принесла темный шоколад, сказав, что не может следовать всем правилам. У меня обострился кандидоз, Лонни плохо спала, у Дениз немели ноги, и Энн напомнила нам, что мы почти закончили курс химиотерапии.

– Смотрите на приз, – сказала она.

Мы знали, что настоящий приз – то, что мы вместе, наша дружба, выросшая из страшных диагнозов и трудностей, то, что мы перед лицом смерти стали единым целым, никогда не позволяли друг другу сдаться, подбадривая, когда уже не было сил терпеть. Я уже тогда знала, что мои связи крепки, и даже во время смерти со мной все будет в порядке. Лонни поинтересовалась, смотрится ли ее светлый парик лучше, чем настоящие волосы, и мы крикнули: «Да!».

– Давайте придумаем себе название, – предложила Лонни.

– БПН или Безгрудые Подруги Навсегда.

– Но у меня же сиськи остались, – засомневалась Дениз.

Я заверила, что лампэктомия[64] все равно дает ей право так называться.

Неделю спустя мы встретились с Энн у палаты химиотерапии, она только что прошла третье вливание.

– Мой бедный Дэн скоро уйдет, – произнесла она, теребя шарф, и похлопала меня по руке, прежде чем я успела выразить сожаление.

Через несколько часов она написала, что Дэн умер у нее на руках.

Доктор Малпасс оказался прав. Вливания паклитаксела переносились легче, чем процедуры с предыдущими химиопрепаратами; обретя немного энергии, я снова начала бродить по лесу.

Паклитаксел получают из камбия тиса – невысокого дерева или кустарника, растущего под старыми кедрами, кленами и пихтами.