Мустафа Кемаль Ататюрк – основатель новой Турции

Турецкий язык в султанский период активно заимствовал не только слова, но и целые выражения и даже грамматические правила из персидского и арабского, что делало его все более тяжеловесным и неудобным для передачи живой разговорной речи. В период правления младотурок пресса начала использовать несколько более упрощённый турецкий язык, что соответствовало нуждам армии и пропаганды.

Использование латинского алфавита для турецкого языка было предложено ещё в 1862 году, в эпоху Танзимата Мюнюф-пашой, но тогда эта реформа не была принята, так как казалась слишком радикальной. В начале XX века похожая реформа предлагалась группой писателей, поддерживавших младотурецкое движение, в том числе Хусейном Кахитом, Абдуллой Цевдетом и Келалом Нури, но из-за Балканских и Первой мировой войны проведение реформы было отложено. К ней вернулись в 1923 году, причем предложения были самые разные. Некоторые члены комиссий предлагали просто добавить несколько новых букв в арабский алфавит и изменить звучание существующих букв, чтобы лучше передавать звуки турецкого языка.

Арабский алфавит действительно не слишком подходил для турецкого языка. Временное введение латиницы для тюркских языков в Советском Союзе подтолкнуло Кемаля к использованию латиницы для турецкого языка. Созданная языковая комиссия должна была адаптировать латинский алфавит под турецкое произношение звуков, а также транскрибировать новые звуки старым оттоманским письмом. Итоговая версия современного турецкого алфавита была подготовлена 29-летним армянином Агопом Мартыяном всего за несколько недель. Алфавит включал в себя все основные латинские символы и несколько дополнительных букв. Из средства общения элиты турецкая письменность постепенно стала письменностью масс.

Во время одного из праздников Кемаль-паша обратился к собравшимся: «Друзья! Наш богатый и гармоничный язык сможет наконец-то выразить себя новыми турецкими буквами. Мы должны освободиться от непонятных значков, которые в течение веков держали наши умы в железных тисках. Мы должны быстро выучить новые турецкие буквы. Мы должны обучить им наших соотечественников, женщин и мужчин, носильщиков и лодочников. Это наша патриотическая обязанность. Не забывайте, что для нации служит позором то, что грамотных у нас всего 10–20 процентов».

20 мая 1928 года Национальное собрание принло решение о переводе турецкого алфавита на латиницу. Арабский алфавит был слишком сложным для большей части населения. Народ ограничивался «скудным языком пастухов», как его именовали правительственные чиновники. Необходимо «приблизить» наш язык к западноевропейскому, причем следует начать с армии и медицинских училищ, заявил Кемаль во время войны за независимость. Этот вопрос поднимался на конгрессе в Измире, но председательствующий Кязым Карабекир отклонил его, утверждая, что принятие латинского алфавита принесет Турции те же трудности, что и в Азербайджане, где впервые пытались ввести латинский алфавит еще в 1863 году.

9 августа Кемаль гулял в саду Сарайбурну. Парк раскинулся у подножия императорского дворца Топкапы, где у Золотого Рога воды Босфора встречаются с Мраморным морем. Неожиданно он приказал: «Пусть прекратят эту музыку и дайте мне тетрадь!»

Кемаль написал несколько фраз в тетради и протягивает ее Фалиху Рыфкы. Название «Текст Сарайбурну» написано латинским шрифтом. Кемаль просит кого-нибудь прочесть текст. Молодой человек начал было читать, но испугался, увидев незнакомые знаки. «Наш юный друг удивлен, так как не знает настоящий турецкий алфавит. Я попрошу прочесть текст одного из своих друзей», – заявил Кемаль и протянул его Фалиху Рыфкы. Рыфкы зачитывает слова Кемаля о том, что турецкая письменность – это не арабская письменность и турецкая музыка – тоже не арабская. В финале записки утверждалось: «Если 80 процентов нации неграмотно, то это не наша ошибка, а тех, кто, не зная характера турок, загружал его голову многосложным грузом. Настало время исправить эти ошибки. И мы их исправим. Я призываю соотечественников активно участвовать в искоренении этих ошибок. В течение года, в крайнем случае двух, всё турецкое население должно выучить новый алфавит. Своей письменностью и образом мышления наш народ покажет, что занимает свое место в цивилизованном мире!»

Толпа устроила Кемалю овацию. Он завершил свой триумф со стаканом раки в руке, заявив: «В прошлом лицемерные самозванцы имели привычку пить намного больше. Я – не самозванец, и я пью в честь моей нации». Следуя его примеру, окружающие подняли бокалы.

Все чиновники были принуждены ходить на курсы нового алфавита, и губернатор должен написать слова «жандарм» и «абрикос», Самым способным оказался молодой служащий, доставивший большую радость Кемалю. «Вы увидите, наш народ будет читать и писать гораздо раньше, чем мы думаем», – восклицал Кемаль.

Выйдя на улицу, Кемаль встретился с имамом:

– Ходжа, знаете ли вы новый алфавит?

– Нет, мой паша, я пока еще не выучил его.