Читаем Мы для любви все рождены… полностью

И вот на пенсию я вышел,Вся перспектива мне видна.Сижу я, словно кот на крыше,Но по утрам болит спина.Жена прилежно пыль стирает,Гуляя с тряпкой по углам.Она ворчит, не понимая,Что пыль рождает старый хлам.Сияет к вечеру квартира,Не знаешь, где пройти, присесть,Но выручает дверь сортира,Неся тебе благую весть.Всю ночь постель скрипит, летает,Жена лежит, словно больна.Про пол забыла, вспоминает,Что и не вытерта стена.С утра опять вся перспективаМне в тонких ракурсах видна.Лечить мне спину надо пивом,
Тогда аптека не нужна.После лечения, здоровыМой организм и аппетит.Так в пиве я нашел основу,Стакан хлебни – и не болит.Жена меня не понимает,Что за леченье, старина?Видно, стара и плохо знает,Что пивом лечится страна.Ну, погоди, моя старуха,Я подожду, сама придешь!Вот, как тебя укусит муха,Ты ящик пива принесешь.Так дни на пенсии считаю,Другая жизнь мне не нужна.Я жизнь супруге продлеваюСтаканом крепкого вина.

Соль жизни

Одно всех женщин отличает:
Все, что, не надо, замечают.Приходит муж слегка поддатыйПрямой походкою до хаты.И надо ж! На пути жена,Словно соскучилась она.В глаза, обнюхав, посмотрелаИ сразу криминал узрела.– Ну, отойди и дай пройти.Но нет, как камень на пути.В карман полезла. Кошелек,Здесь муж нахмурился и взмок.Получки нет, грозит скандал,Опять сошлет на сеновал.Что за жена! Сплошной обман,Полез рукой в другой карман.Бутылку вытащил, отмажет?Но, что жена на это скажет?Она аж чешется, чтоб дать!Но надо тактику менять.
Была получка, ее сплавил,Может в «заначке», что оставил?Словно компьютер все считает,А муж все ждет, его качает.Шаг в сторону, велит зайти,«Заначку» надо, ведь, найти.– Давай бутылку. Раздевайся,Где спрятал деньги, признавайся!В глаза ей глядя, как пропащийПолез в трусы рукой дрожащей.Все, посчитав, повеселелаИ даже песенку запела.Когда он тратил, твердо знал,Что дома может быть провал.Жена не дура, понимала:Жизнь невозможна без скандалов.Мужик спесив, лезет без брода,Так, вроде, дай ему свободу.Пусть выглядит она убогой,
Но под твоим контролем строгим.На лавку сел, открыл он ставеньИ, как с души свалился камень.Она, для дела, поворчала,Уйдя на кухню, замолчала.На стол по – быстрому накрылаИ впопыхах, скандал забыла.Время идет, едят и пьют,Про дружбу и любовь поют.Потом, на ласки отвечая,Он проворчал: —Все замечаешь!– Ну хоть разок прикрой глазаИ все спусти на тормозах.– Ну, нет, хороший мой чудак,Тогда, ведь, жизнь пойдет не так:Уйдут страдания и муки,С тобой зачахнем мы от скуки.– Вот если хочешь сладко жить,Жизнь надо изредка солить.
Перейти на страницу:

Похожие книги

100 шедевров русской лирики
100 шедевров русской лирики

«100 шедевров русской лирики» – это уникальный сборник, в котором представлены сто лучших стихотворений замечательных русских поэтов, объединенных вечной темой любви.Тут находятся знаменитые, а также талантливые, но малоизвестные образцы творчества Цветаевой, Блока, Гумилева, Брюсова, Волошина, Мережковского, Есенина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Надсона, Пушкина и других выдающихся мастеров слова.Книга поможет читателю признаться в своих чувствах, воскресить в памяти былые светлые минуты, лицезреть многогранность переживаний человеческого сердца, понять разницу между женским и мужским восприятием любви, подарит вдохновение для написания собственных лирических творений.Сборник предназначен для влюбленных и романтиков всех возрастов.

Александр Александрович Блок , Александр Сергеевич Пушкин , Василий Андреевич Жуковский , Константин Константинович Случевский , Семен Яковлевич Надсон

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия