На Алтае. Записки городского головы

Стоило только тележке отъехать подальше в сторону и где-нибудь залечь мне с ружьем, лебедка непременно опустилась бы на воду и подплыла к лебедю. Думаю, и слышал от других охотников, что многие промышленники так и делают, потому что лебяжьи шкурки продаются недешево, их охотно покупают не только торговцы, но и модные барыни, которые свободно дают за них по рублю и более за штуку.

На Алтае, как и в Забайкалье, существует поверье, что лебедя бить не следует, потому что охотнику, посягнувшему на его жизнь, непременно будут какие-нибудь несчастья. И, увы!.. Едва ли эта народная примета не оправдалась вскоре же после этой охоты как на Титушке, так и на мне… Как ни смешны покажутся эти строки многим читателям, но я их не вычеркиваю.

Глава 14

Беглые свадьбы. Рыбалка в бучиле. Пожар в балагане. Охота с острогой. Неводом. Веселый «Ракушка». Укушение щукой. Прогулки. Кладбище. Тревога. Волки. Еще волки.

Говоря об Алтае, я позволю себе сказать еще несколько слов об обитателях Сузуна и их жизни, думая, что эти заметки не будут лишними, как только придется мне коснуться этнографии Алтая. Не лишни они уже потому, что некоторые из них касаются всего населения Алтая, другие характеризуют местные условия жизни.

Выше упоминая о нынешнем простом и бесцеремонном отношении молодежи к прекрасному полу и отчасти обратно, нельзя однако же не сказать и о том, что в массе населения все-таки проявляются проблески если не любви, то по крайней мере привязанности. Доказательством этого отрадного отношения, еще не совсем потухшего в современном материализме, служат отчасти «беглые свадьбы», которые частенько встречаются в жизни народа.

Это явление хотя и нарушает правила общественного строя, но оно в духе русской удали и пока еще не умерло в народе, как бы говоря о том, что и в грубой натуре человека все еще тлеет та искра, которая напоминает что-то теплое, старое. Вот почему я отношусь к нему симпатично и помещаю в этих заметках.

Интересно иногда прослушать историю какого-нибудь побега невесты и невольно только удивляешься, к каким тончайшим хитростям прибегает прекрасный пол, чтоб внезапно улетучиться из родительского дома, где, при малейшем подозрении, принимаются в свою очередь всевозможные меры, чтобы предупредить побег. Конечно, мотивами последних бывает большей частью нерасположение родителей к личности жениха, либо по его несостоятельности, либо по дурному поведению и проч. И, глядишь, все-таки хитрость и любовь или привязанность девушки перехитрит бдительность надзора! Один миг, или лучше сказать зевок в условленное время решает все — и вот еще теплая постель девушки только скажет о внезапном исчезновении ее обитательницы!.. И эта теплота или холод, или, наконец, какая-нибудь повитая кукла на ложе, могут примерно сказать о времени этого моментального исчезновения.

Зато надо видеть, с какой быстротой несется сбежавшая со своим суженым или каким-либо подставным лицом через долины и горы, поднимая целые вихри пыли или снежной изморози, чтоб уйти от погони и успеть надеть в «подговоренной» церкви венцы и услышать решающий возглас «Исайя, ликуй!»

Но нередко в Сибири в таких случаях уносят беглянку или лихой скакун, или тихая бесследная лодочка по быстрому течению родной реки!..

Зато с какой поспешностью летит тем или другим способом погоня, если домашние хватятся вовремя, чтоб догнать беглянку.

По отзывам многих, никакое чувство страха не сравнится с тем, какой ощущается в трепещущей груди сибирской «Джульетты» во время побега. Каким робким и вместе с тем зорким оком смотрит она назад, приглядывается к каждой чернове, появляющейся вдали на оставленном ею пути!.. С каким напряжением прислушивается она ко всякому не только звуку, но даже и шороху позади ее экипажа!.. И, Боже, какой ужас выражается на молодом личике, когда она завидит или заслышит действительно приближающуюся погоню!..

Недаром они говорят, что все это время какая-то особая давящая истома подступает под горло, точно воздуха не хватает для легких, и тревожное сердце бьется «как голубь», и каждую минуту словно хочет вылететь из высоко подымающейся груди…

Из этого я прихожу к тому заключению, что если в быту народа есть еще, во имя любви, «беглые свадьбы», то значит, холодная рука материального века еще не наложила на него той гробовой печати, под которой уже умерли многие добрые и теплые качества русской жизни. И дай Бог, чтобы та ржавая плесень Запада, которая, как смердящий червь, ползет на Восток, вовек не подточила того самобытного строя, той могучей расы, из которой вышли герои Севастополя, Шипки, Балкан, — и те недюжинные натуры, которые с красным крестом на груди, как ангелы-хранители, добровольно шли помогать своим братьям и облегчать их страдания под градом пуль и ядер, задыхаясь в пороховом дыму и захлебываясь даже неприятельской кровью!..