На Сумеречной Стороне. Часть 2

На лице Уилла отразилось непонимание. Он резко выпрямился.

— Директор переходит в Совет, и она метит на его место, — произнесла я, глядя в его потемневшие глаза. — Поэтому все может стать намного хуже. Для всех нас и особенно для Тома и тех, кто носит желтую форму. Я подумала, что вы должны это знать… прежде чем окончательно решитесь на то, что задумали.

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с этой непростой новостью. Вцепившись руками в край стола, он что-то напряженно обдумывал. Я вдруг отметила то, как перекатились мускулы на его руках под майкой и красные следы на костяшках: чтобы они ни делали на своих тайных тренировках, это явно не ограничивалось только контролем над животными.

— Не думаю, что это кого-то остановит, — наконец ответил он, поворачиваясь. На его лице дернулись желваки. — Даже наоборот, только предаст желания бороться. Если бы ты видела… Если бы ты только видела, как люди этого хотят… Как все готовятся. Наша школьная практика была просто детской забавой по сравнению с тем, что происходит сейчас.

Уилл вдруг усмехнулся и потер переносицу.

— А знаешь, как мы себя называем? "Созвездие Волка". Как в той легенде. А еще потому что мы все слышали, что случилось…

Он сделал паузу, и под его пристальным взглядом я опустила глаза.

— И чтобы ни говорил Совет, мы знаем, что это правда, — тихо произнес Уилл. — Что волк существует. И что надежда существует. Когда-то ты сказала, что может быть по-другому. И теперь я знаю, что может. Мы не собираемся больше терпеть их обращение и жить по их правилам. Мы сами распоряжаемся своей судьбой, и им придется с этим считаться.

Когда он научился так говорить?

"Лин должна была принести эту жертву". Слова слепой женщины, которые так потрясли меня тогда, теперь обрели свой полный смысл.

Вздохнув, я повесила сумку на плечо и направилась к выходу.

— Алекс? — Нахмурив брови, он сделал шаг за мной. — Ты так ничего и не сказала… Ты одобряешь?

Положив ладонь на ручку входной двери, я помедлила и обернулась.

— Вам уже не нужно мое одобрение. Будьте осторожны. — Я грустно улыбнулась и вышла на улицу.

Глава 4. Тренировки

Ощущение пропасти, которая неумолимо росла между мной и моей прежней жизнью после возвращения из Штатов, только усилилось, когда на следующий день я переступила порог кафе.

— Ну, как тебе? — спросила сияющая, как начищенный пятак, Мэгги.

— Очень красиво, — оценила я, стараясь не выдать охватившую меня печаль.

Оно изменилось. Веселый оранжевый цвет стен сменили на более сдержанный кремовый, яркие пуфики и диванчики — на удобные, стильные столы. Преобразовался даже мой любимый бар: вместо темного резного дерева его отделали светлым в тон стен.

— Я занималась кухней, а Джин взяла на себя работу над дизайном, — прощебетала Мэгги, выставляя готовые торты в начищенные до блеска, прозрачные холодильники. Их заказали только недавно, и новая технология создавала внутри особый мерцающий свет. — И вышло замечательно. Знаешь, к нам даже начали заходить. Но особенно работы прибавилось после приема Совета. Вот где нам повезло оказаться. А уж какая была хорошая идея с логотипом и подносами…

Комплимент был в ее сторону, но Джин скромно отмахнулась и умчалась в маленький кабинет заниматься делами.

Утром они заехали за мной вдвоем — еще кое-что, к чему мы предстояло привыкнуть. Пока они деловито обсуждали работу на предстоящий день, я смотрела в окно заднего сиденья, лишь изредка отвечая рассеянной улыбкой на какие-то фразы, брошенные мне Мэгги. Если честно, я ее даже не слышала.

— Альберт Честертон сказал мне, что тебе придется отлучаться, — промолвила она, когда мы остались одни.

— Надеюсь, вы не против?

— Что ты, дорогая. — Поправляя локоны перед зеркалом, Мэгги остановилась и посмотрела на меня в отражении. — Конечно, нет. Я рада, что ты начнешь развивать свою силу. Со всем тем, что творится сейчас в школе…

Она не договорила, только покачала головой и испустила горестный вздох.

— Вы не собираетесь запретить Уиллу сделать то, что он хочет? — спросила я, глядя, как она завязывает фартук.

Хотя бы эти знакомые движения, которые всегда ассоциировались у меня с какой-то надежностью и уверенностью в завтрашнем дне, остались прежними.

Она ответила не сразу. Закатав рукава нежно-оливковой блузки, она выкладывала круассаны на высокие серебряные подносы.

— Он сказал мне, что ты заходила вчера. Я рада, что вы поговорили.

— Вы не ответили.

Миссис Клиффорд вздохнула, выбросила пустую коробку и принялась за завтрак. Ее нежные черты в проникающих сквозь витрины рассеянных лучах утреннего солнца преисполнились беззвучного смирения.

— Уилл уже достаточно взрослый, чтобы принимать за себя решения, — произнесла она, раскладывая свежие, хрустящие тосты на тарелки. — Конечно, я переживаю за него, но не могу встать у него на пути. — Очень бледная и очень спокойная, она легко смахнула с деревянной стойки крошки полотенцем. — Рано или поздно наступает тот день, когда детей приходится отпускать строить свою собственную жизнь, со всеми ее подводными камнями и ошибками.