Начало конца (том 2)

Сознание пронзил леденящий душу визг — образ возлюбленного разметало, будто пепел, а подхваченные ветром волосы захлестнули лицо. Убирая непослушные пряди, вампирша открыла глаза, провожая взглядом пролетевшее над ней существо. Оно было подобно дракону, только в два раза меньше и с одной парой лап. Зная наизусть весь бестиарий королевской библиотеки, Лайла вдруг осознала, что лицезреет… виверну. Не блеклый рисунок на пожелтевшей странице — живую виверну! Конечно, она смотрелась менее впечатляюще, чем дракон, но само её существование будоражило рассудок: так ли были правы те, кто утверждал, что магические создания канули в веках?

Забыв про страх, поражённая вампирша не смела отвести глаз от зелёного создания, которое устремилось прямо на Аргалиона. Врезавшись в него снарядом баллисты, виверна ловко обвила его шею своей, длинной и зигзагообразной, а затем впилась когтями в чешуйчатое брюхо. Взревевший дракон схватил противницу всеми четырьмя лапами, и они сцепились в воздухе, как заключённые в банку пауки. Клубок крылатых ящеров пронёсся у девушки над головой, с невероятным грохотом рухнул на землю и, докатившись до обрыва, сорвался в пропасть. Всё произошло так быстро, что напоминало мимолётный сон, вот только на примятой траве темнела пропаханная рогом борозда…

— Аргалион вернётся не скоро, — раздался рядом знакомый баритон.

Лайла обернулась на Леонардо, отряхивающего ладони от следов ржавчины.

— Это была виверна⁈ — впечатления вампирши вырвались необдуманным вопросом.

— Виверны ненавидят драконов. Но даже межвидовая вражда не заставит стайную тварь напасть на хищника высшего порядка в одиночку, — надменным тоном проговорил колдун. — Мои эксперименты не ограничиваются воронами и антропоморфными созданиями.

— Порождение Тьмы… — разочарованно произнесла Лайла. Она могла бы и сама догадаться, как «виверна», коей отведено чуть больше века, прожила четыре столетия, и с помощью каких чар сумела в одночасье оказаться на плато.

— Порождение Тьмы спасло тебе жизнь, в то время как творение Света желало растерзать. На твоём месте я бы лучше поразмыслил о мотивах последнего: драконам не свойственно чувство мести. А это может означать лишь одно…

— Посланник Хроногора ещё жив, — вампирша тревожно заозиралась.

— И раз он до сих пор не атаковал, эклектический взрыв не прошёл для него бесследно.

— Как нам его найти?

— Спровоцировать.

Леонардо коснулся Лайлы, и они материализовались в центре кратера, подобно муравьям, забравшимся в широкую чашу. Ощущая, как сапоги тонут в рыхлой грязи, девушка рефлекторно приподняла подол платья, хоть тот уже и был безнадёжно замаран. Её взор проскользил по неровным краям высоких земляных стен: враг мог появиться с любой стороны и для него стоявшие на дне находились словно на ладони.

— Что ж… — некромант утопил левую руку в кожаной перчатке. — Приступим.

Из запятнавшей воздух кляксы тумана высыпалась гора тёмных камней, заблестевших серебром множественных прожилок, — осколки Филактерии. Лайла полагала, что ими полнились окрестности, а они, оказывается, уже были предусмотрительно собраны колдуном. В голове начали всплывать печальные воспоминания, и вампирша поспешила завести разговор:

— Там, на валу… Я думала, ты бросил меня…

Леонардо взглянул на собеседницу с искоркой интереса:

— Отринь сомнения, королева. Мы заключили соглашение. Его итог не подлежит двусмысленным трактовкам.

— Хочется верить. Но всё же: спас бы ты меня от дракона, не будь божественный посланник жив?

— Пока тобой правит превентивный скепсис, любой ответ не менее абсурден, чем сам вопрос. Пусть не речи убеждают тебя, а обстоятельства, — некромант перевёл взор на гору осколков и сложил руки так, будто держал невидимый шар.

— Великолепный способ уклониться от прямого ответа, — с упрёком промолвила вампирша. — Похоже, ты и правда недолюбливаешь ложь.

— У меня было более тысячелетия, чтобы овладеть искусством увещевания и научиться взвешивать слова, — ладони колдуна стали вращать незримый глобус. — Ложь — удел глупцов.

— Как это понимать? — Лайла прожигала его аристократичный профиль возмущённым взглядом.

На губах Леонардо проступила усмешка:

— Ты умная и свободная натура — тебе и решать.

Вампирша фыркнула, а затем, бросив подол в грязь, скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась. Однако, боковым зрением всё равно продолжила наблюдать за действиями некроманта, от которых осколки в куче с шорохом шевелились и соединялись друг с другом. Каждый фрагмент тёрся о другие в поисках родственного скола, а найдя его, прилегал так плотно, что между камнями не оставалось даже трещины.

Колдун чего-то недоговаривал… Если восстановление Филактерии на плато можно было списать на акт провокации, то почему ритуал следовало проводить именно здесь? Ведь звёздный свет падал и на другие части королевства…

— Тюрген Кроунт обладает особенной энергетикой? — любопытство одержало победу над принципами, но разлучать скрещенные руки, и уж тем более поворачиваться, вампирша не спешила.