Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Профессиональная карьера Тарасюка в 1950-е годы — парадокс. В Эрмитаже он — скромный младший научный сотрудник, это низшая каста в советской академической иерархии. В то же время Леонид Тарасюк — первый советский ученый, избранный в действительные члены Туринской академии Марчиано, объединяющей крупнейших специалистов по изучению старинного оружия. Членом этого элитного клуба был, в частности, потомок герцогов Лотарингских генерал де Голль.

Де Голль вступил в переписку с новым членом академии Тарасюком, и эта переписка продолжалась вплоть до 1960-х годов, когда де Голль стал президентом Франции. Специализировался Тарасюк на зажигательных механизмах пистолетов времен царя Алексея Михайловича, отца Петра Великого. Но хранил он в своем хранилище всё: и мечи, и щиты, и шлемы, и арбалеты, и сабли дамасские. Золотая страна мальчишеской мечты.

Учащиеся малого исторического факультета и слушатели лектория при Эрмитаже вспоминали, что Тарасюк приходил на занятия в широкополой шляпе с перьями и мушкетерском плаще, из-под которого торчали обычные брюки и ботинки. Лекции Тарасюка носили названия вроде «Как и чем Д'Артаньян убивал своих противников».

В Эрмитаже Тарасюк — фигура легендарная. Гений эпатажа с каким-то невероятным мушкетерским чувством юмора. Одну из молодых сотрудниц он убедил в необходимости заспиртовать скончавшегося сотрудника музея — на память потомкам.

Любовь Фаенсон:«Я была бестолковой и доверчивой. Ничего не поделаешь, я еще плоховато соображала и стала ходить от должности к должности, объясняя — нужен спирт, чтобы заспиртовать заведующего отделением графики Евгения Григорьевича Лисенкова».

Михаил Пиотровский:«Одно из последних моих воспоминаний о Тарасюке — как он стреляет из пушек на юбилее моего отца. Он рассказывал, как якобы давал указания пулеметчикам, которые сидели на 3-м этаже во время парадов. Я думаю, что никаких пулеметчиков во время парадов на крыше Зимнего дворца не было, хотя рассказ его казался очень правдоподобным».

Утром 1 апреля 1956 года Эрмитаж облетело трагическое известие — скончался хранитель Рыцарского зала, выдающийся знаток средневекового западного оружия Леонид Ильич Тарасюк. Впоследствии выяснилось, что Тарасюк сам повесил свой портрет в траурной рамке и написал, что скоропостижно скончался после автокатастрофы. «Рассчитано было на то, что я приду рано и начну собирать деньги на похороны, — вспоминала коллега Тарасюка, — а тут он живой и явится». Такой стиль, по словам Михаила Пиотровского, и шокировал, и в то же время нравился всем.

Шутки Тарасюка — всегда на грани фола. В стенах Эрмитажа со временем к ним привыкли, но Ленинград — это не только Дворцовая площадь. Когда генеральным секретарем партии был избран Леонид Ильич Брежнев, полный тезка «ленинградского Д'Артаньяна», эксцентричный хранитель не выдержал и вышел в народ. Теперь ареной для его розыгрышей стал весь город.

Заместитель директора Государственного Эрмитажа Георгий Вилинбахов вспоминал, как Тарасюк и его коллега Владимир Ильич Райцис демонстративно вели диалоги в метро такого содержания:

— Владимир Ильич, Владимир Ильич, ну куда же вы? Я не успеваю за вами, подождите, я вас сейчас буду догонять.

— Леонид Ильич, догоняйте, догоняйте, Леонид Ильич, догоняйте.

Так они и беседовали, до тех пора пока им не делал замечание милиционер.

В смелости Тарасюку не откажешь. Ко времени, когда Леонид Ильич устраивал эскапады в ленинградском метро, у него за плечами было три года лагерей.

Жил Леонид Тарасюк на Невском, 100. На его двери друзья написали: «Здесь живет наш лучший друг Д'Артаньян де Тарасюк». И вот отсюда в 1959 году его и увели оперативники Комитета государственной безопасности. Тарасюка обвинили в том, что в 1952 году, то есть за семь лет до ареста, он с друзьями в горном Крыму оборудовал пещеру с какими-то продовольственными запасами, где они надеялись пересидеть атомную войну или скрыться от возможного ареста.