Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Алексей Герман:

«Как-то Хрущев со свитой ехал на машине в каком-то колхозе. Урожай к тому времени должен был быть уже убран. Едут они — и вправду, урожай весь убран. Ехали-ехали, и вдруг вдалеке увидели трактор, который что-то волочет. Хрущев спрашивает: „А что это там такое?“ Ему отвечают: „Да это так, ничего, лучше посмотрите, какие виды“. Хрущев в ответ: „Нет-нет, поехали к трактору“. И поехали они к трактору. И когда подъехали, увидели, что трактор возит за собой на цепях огромный телеграфный столб, который просто укладывает на землю неубранную пшеницу, просто на уничтожение. Потому что вдруг первый секретарь увидит, что пшеница еще не убрана. И Никита Сергеевич заплакал. Просто стоял и плакал, говоря: „Ну что я им сделал, ну что же они со мной делают…“»

В 1963 году всем, кроме Хрущева, становится ясно, что коммунизм к 1980 году не построить. В стране плохо с продовольствием, кукурузная кампания вызывает злорадство и смех. Освоение целины обернулось покупками хлеба в Канаде. Повышение цен на мясо и молоко спровоцировало восстание рабочих в Новочеркасске. Но Хрущев упрямо верит в коммунизм. Он считает, что в недостатках виноваты конкретные люди: бездельники, стяжатели, воры. Он давит на парткомы и требует показательных процессов. И против Степанова возбуждается уголовное дело.

19 марта 1963 года магазин на Литейном, 59, закрывается, в нем проводится обыск, который будет продолжаться три дня подряд. Леонид Степанов в тот же день арестован. При обыске в его рабочем кабинете обнаружены тетради с записями теневой бухгалтерии. Допрошены работники магазина. Перед следствием возникает полная картина деятельности, в которой замешаны десятки людей.

Когда через несколько дней в магазине вновь проводился обыск, следователи обнаружили под столом в кабинете Леонида Степанова невесть откуда взявшийся газетный сверток. Развернули, а там около тридцати тысяч рублей. Очевидно, это была взятка — или провокация взятки. «Купюры могли переписать и потом давить на следствие», — вспоминал Никитов. Разумеется, Никитов деньги не взял. Но все равно неприятности у него были, и по совершенно курьезному поводу. Во время обыска в магазин пришла повариха и спросила: «А что, обед сегодня готовить?» Степанов кормил весь коллектив бесплатными обедами. Никитов подумал и сказал поварихе: «Конечно, готовить». На следующий день в управление на Никитова пришла анонимка: получил взятку курицей. Каждый из следователей и оперативников писал объяснительную, рассказывая, что он там съел: крылышко или ножку. Этот обед стал поводом для служебного расследования, а Никитову едва не влепили выговор, хотя сам он и еще несколько его сотрудников, уехав по служебным делам, пообедать не успели. По словам самого Никитова, его вызвали к руководству и, сообщив о «сигнале», поставили в известность: «Не отреагировать мы не можем. Получишь выговор, через месяц взыскание снимем». Впрочем, до выговора дело так и не дошло. Под следствием оказался весь магазин. Но нажитые «преступным путем» богатства найти не удается, хотя магазин и квартиру Степанова раз за разом тщательно обыскивают.

У Степанова — полторы комнаты в коммунальной квартире с высоким потолком. Шкаф в комнате заставлен коньяком разных марок. Под кроватью — ящики с лимонами: Степанов гипертоник, лимоны помогают от давления. И книги, книги, книги. Среди них — три экземпляра «Апостола», первой книги Ивана Федорова. Сейчас стоимость такого экземпляра от 200 тысяч до 100 000 долларов, но и тогда при удачном стечении обстоятельств книгу можно было поменять на квартиру.

На антресолях в коридоре среди всякого хлама нашли чемоданчик. В нем семь тысяч рублей, завернутые в газету. Жена говорит: «Однажды он принес домой деньги в чемодане. Я положила чемодан на антресоли, а он и забыл про это». Семь тысяч рублей тогда — деньги не маленькие. На них в начале 1960-х можно купить кооперативную квартиру и в придачу машину «Победа».