Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914-1917)

Однако эти и другие подобные предложения так и остались не более чем благими пожеланиями, что позволяет утверждать, что в ходе стратегического и оперативного планирования на кампанию 1917 г. накопленный в предыдущие годы ценный опыт вновь был учтен далеко не в полной мере. В результате надводные силы Балтфлота к борьбе на германских морских сообщениях не привлекались вовсе. Впервые за войну на Балтике не было поставлено ни одного активного минного заграждения[913] (приложение 40); правда, с некоторой долей условности к активным можно причислить заграждения, выставленные Морскими силами Рижского залива в Ирбенском проливе в непосредственной близости к занятому противником побережью.

Боевые действия на коммуникациях противника вели только подводные лодки, группировка которых в завершающей кампании существенно усилилась количественно: к началу навигации подводная дивизия (включая лодки Учебного отряда подводного плавания и английскую флотилию) насчитывала 35 кораблей[914], еще три единицы вступили в строй в ходе кампании[915]

. В ходе последовавшего за Февралем «углубления революции» дивизия подводных лодок (капитан 1 ранга Д. Н. Вердеревский, с апреля капитан 1 ранга, затем контр-адмирал П. П. Владиславлев, с октября капитан 2 ранга В, Ф. Дудкин) в меньшей, в сравнении с соединениями крупных надводных кораблей, степени потеряла свою «боевую физиономию» (выражение М. К. Бахирева). Однако техническое состояние подводных лодок, их боеспособность и боеготовность оставляли желать много лучшего. Это было обусловлено, главным образом, известными политическими событиями, повлекшими за собой снижение качества судостроения и судоремонта, а также падение дисциплины в частях и на кораблях. Это, очевидно, стало основной причиной роста потерь подводных сил Балтфлота без соответствующих успехов: в 1917 г. русские потеряли четыре лодки — «Барс», «Львица» (старший лейтенант Б. Н. Воробьев), «АГ-14» (старший лейтенант А. Н. фон Эссен) и «Гепард» (старший лейтенант Н. Л. Якобсон)[916].

Следует отметить, что в кампании 1917 г. противодействие со стороны германских противолодочных сил стало гораздо более организованным и эффективным. Теперь неприятель строил противолодочную оборону как по объектовому (непосредственное охранение конвоев и даже отдельных судов), так и по зональному (систематическое противолодочное наблюдение и патрулирование, действия корабельных групп по вызову в районах базирования и в узлах коммуникаций) принципам. К противолодочным действиям привлекались дирижабли и аэропланы, в состав поисковых групп включалось до двух десятков кораблей, вооруженных глубинными бомбами. Все шире использовались технические средства подводного наблюдения — корабельные и стационарные гидрофоны.

Немцы добились ощутимых успехов и в организации взаимодействия разнородных сил противолодочной обороны. Так, в районе Либавы систематически патрулировали две пары миноносцев, проводилось контрольное траление обоих выходных фарватеров. Кроме того, ежедневно утром и вечером, если позволяла погода, в воздух поднималась пара самолетов. Именно ими 19 мая (1 июня) западнее порта была обнаружена «E9» (лейтенант-коммандер Х. Воган-Джонс). Аэропланы навели на обнаруженную цель цепеллин «L30» (капитан-лейтенант Бёдекер), который несколько раз атаковывал британскую лодку бомбами. На следующий день «E9» пришлось уклоняться от двенадцати германских миноносцев — на этот раз поисковую группу вызвал дирижабль «LZ120» (лейтенант резерва Леман), накануне обнаруживший минное заграждение, которое, как полагали немцы, мог поставить только подводный заградитель. 22 июня (5 июля) противолодочные корабли, наведенные в район цели самолетом, вновь вели поиск подводной лодки — на сей раз за «E19» (лейтенант Дж. Шарп). 22 августа (4 сентября) той же «E19», действовавшей в юго-западной части моря, пришлось уклоняться срочным погружением от группы неприятельских кораблей в составе трех миноносцев и трех сторожевых судов[917]

.

Противник продолжал интенсивную минно-заградительную деятельность: за кампанию немцы выставили 3574 мины, в том числе в Ботническом, Финском и Рижском заливах (в последнем впервые в качестве носителей минного оружия были использованы самолеты)[918]. Именно на минах, вероятнее всего, погибли «АГ-14» и «Гепард». В отношении «Барса» существуют указания германской стороны о результативном преследовании лодки силами охранения германского конвоя в районе бухты Хэвринге[919], однако в 1993 г. остов «Барса» был обнаружен в районе о. Готска-Сандэ, т. е. в 50 милях восточнее[920]. Поэтому нельзя исключить того, что гибель «Барса» (как и «Львицы») стала следствием неисправностей материальной части или ошибочных действий личного состава.