Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914-1917)

Если в январе и начале февраля (н. ст.) основные усилия флота были направлены на блокаду «угольного района», то в период проведения Кавказской армией Эрзерумской и Трапезундской операций (начало февраля начало июня) дли тельное отвлечение крупных сил в юго-восточную часть моря заставило командование флота снизить интенсивность действий на участке Зунгулдак — Эperли. Во второй половине года главной задачей флота была определена блокада Босфора. Действия на коммуникационной линии Констанца — Босфор до вступления Румынии в войну 14 (27) августа носили эпизодический характер, при чем российская ставка, внимательно следившая за переменами политических настроений в Бухаресте, настаивала на строгом соблюдении его нейтралитета. На ходатайство командующего флотом о разрешении действовать в румынском территориальном море начальник Морского штаба ВГК 9 (22) апреля ответил, что «действия наших судов в территориальных водах Румынии вызовут весьма энергичные протесты под давлением Германии»[1060].

Важнейшим фактором, снижавшим оперативные возможности флота в действиях на неприятельских сообщениях, оставалось количественное и качественное состояние корабельного состава. Ограниченное число новых эсминцев типов «Дерзкий» и «Счастливый» (девять единиц[1061]

) и недостаточная автономность старых «угольных» миноносцев резко снижали возможности минной бригады (контр-адмирал М. П. Саблин, с августа капитан 1 ранга князь В. В. Трубецкой). Оперативное напряжение кораблей бригады по-прежнему оставалось непомерно высоким; весьма интенсивная эксплуатация (к маю 1916 г. «нефтяные» эсминцы покрыли в среднем по 50 тыс. миль[1062]), естественно, негативно отражалась на техническом состоянии миноносцев. Когда в начале февраля 1916 г. командованием флота было принято решение о привлечении всех исправных эсминцев к противолодочному обеспечению выхода и возвращения в Севастополь тяжелых кораблей, контр-адмирал М. П. Саблин вынужден был пойти на конфликт со штабом флота и добился отмены этого распоряжения[1063].

Оставляло желать лучшего и состояние подводной бригады (капитан 1 ранга В. Е. Клочковский). Количество новых лодок к концу 1916 г. достигло шести, однако большинство из них значительную часть года потратило на отработку задач боевой подготовки: «Кит» (старший лейтенант Н. А. Зарубин) вышел в первый боевой поход 7 (20) мая, «Нарвал» (старший лейтенант Д. Д. Кочетов) — 30 сентября (13 октября), «Кашалот» (старший лейтенант П. К. Столица) — 15 (28) декабря. Подводный минный заградитель «Краб» (старший лейтенант М. В. Паруцкий) так и остался единственным представителем этого подкласса. Многочисленные конструктивные недостатки и крайне ненадежная работа корабельных систем и механизмов строившегося с 1910 г. «Краба» (офицеры черноморского подплава именовали детище М. Н. Налетова «кораблем-макетом» или «коробкой с сюрпризами»[1064]

) резко ограничили использование минзага: за год лодка совершила только четыре похода, лишь в двух из которых поставленные задачи были решены.

Корабли минной бригады в Южной бухте Севастополя

Пробная постановка мин ПЛ-100 с подводного заградителя «Краб»

Наличие в составе флота авиатранспортов «Император Александр I», «Император Николай I», «Алмаз» и, с ноября 1916 г., «Румыния»[1065], организационно включенных в состав бригады крейсеров, и оснащение их новыми гидросамолетами «М-9» позволили командованию шире применять морскую авиацию для нанесения ударов по портам и находящимся в них кораблям и судам. Вопрос об использовании авиации против кораблей и транспортов в море на повестке дня не стоял в силу ограниченных тактических возможностей авианесущих кораблей и низких тактико-технических характеристик самолетов. Речь идет, главным образом, о ненадежности авиационной техники, невозможности применения гидропланов в свежую погоду, а также низкой оперативности спуска самолетов на воду и их подъема на борт носителя[1066]. Последнее обстоятельство крайне затрудняло массирование авиации при ее применении не только против морских целей, но и против береговых объектов и судов в портах.

В соответствии с директивными указаниями ставки, сформулированными в письме начальника Штаба ВГК генерала от инфантерии М. В. Алексеева командующему Черноморским флотом от 16 (29) января 1916 г. № 281[1067], главными задачами флота являлась «блокада угольного района и пресечение подвоза морем к Анатолийской армии» (приложение 52).